Значит, наркотики… О них теперь так много писали в газетах, ими стращали учителя и строгие дяди, которых специально для этого приглашали недавно в школу. Даже с отцом Вовка не раз говорил о них. Конопля, маковая соломка, иглы со шприцами, колеса, гашиш, кокнар, косячки… Все это страшно, свирепо ворвалось в его жизнь, нет, в их общую жизнь, и надо было что-то с этим делать, а если не делать, так хотя бы определиться, как-то поставить себя по отношению к этому. Иногда Вовке казалось, что кто-то, как нарочно, старательно приучает их к новым этим страшным словам, тихонько внедряет их, мол, ничего такого, поговорим, поговорим, поахаем и поохаем да привыкнем, но отец на все его сомнения и подозрения сказал, как всегда, свое привычное, крутое, что лучше, мол, горькая правда, чем сладкая ложь, что пусть уж из газет знать будут, чем не знать и кидаться на запретный-то плод, который, как и ложь, сладок, и что вообще всякие происки надо рассматривать в комплексе, широким фронтом, все, значит, сразу: наркоту, рок-музыку, культ обнаженного тела, пьянство, разврат, потребительскую психологию… Короче, что с отца возьмешь-то? Он же подо все такую всегда базу подведет, что как-то не по себе сразу становится. В общем, наркоманы для Вовки по-прежнему где-то были там, ну не на Западе уже только, уже и тут, в отечественных пределах, но все же и как бы далеко, ну как убийцы, воры, грабители, как вообще преступники — в своих зонах и тюрьмах, скрытые от глаз, как нечто позорное, грязное, мерзкое, что стараются упрятать, да и что само таится по углам… Ан нет же! Вот оно, в глаза лезет, рекламирует себя, слабеньких берет на соблазн, сильных — на слабо. Вот и они, рисковые мальчики, Генка, Толик, доходяги, ухари, смелые до первого милиционера, а туда же, лезут, делают свой маленький гешефт на чужой беде, и сами небось покуривают — оно же рядом, лихо это, далеко ли до греха. Вовка же вчера, когда возвращался домой, засек Толика на стройке недалеко от школы. Стоял, курил, пускал к небу белые колечки, а рядом с ним два ушастых пятиклассника зачарованно рты разевали. Не конопелькой ли он баловался? Кто знает… Вовка попытался подобраться поближе, весь в известке изгваздался, руку ободрал, носки ботинок облупил о битый красный кирпич, но Толик его засек и, как и Генка, вон прогнал, даже железкой запустил в спину — хорошо, что промазал.
В общем, ясно теперь было, что в школе у них ходит по рукам наркота, что это Генка и Толик торгуют, что надо что-то делать наконец…
В дверях Вовка нос к носу столкнулся с Андреем Владимировичем и даже отшатнулся от неожиданности.