* * *
Борик, конечно, еще думал, брать ему мотоцикл или нет. Просили вроде недорого, и тачка была справная, сгусток энергии, комок лошадиных сил, какое-то кошмарное количество кубических сантиметров в цилиндрах — если бы Борик еще петрил чего в этих цилиндрах и кубиках. Но ездить ему на мотоцикле нравилось. Когда-то научили ребята во дворе, еще помнил. Какой русский, как говорится, не любит быстрой езды. И эти подрагивающие на длинных ножках зеркала, в одном из которых отразилась и скрылась за углом сутулая фигура Груниного приятеля, кажется Славки, и ровный стрекот за спиной, и надежный фирменный шлем на голове, и ручные тормоза, и черные краги с высокими раструбами — романтика, мечта любого молодого мужчины, юноши. Опять же можно девочку сзади посадить и чувствовать ее ручки у себя на поясе или на плечах, можно неожиданно тормознуть, чтоб она как бы невольно прижалась к твоей настороженной, чуткой спине открытой, волнующе юной грудью, можно по делам, можно за город, можно на скорости, можно хоть в лес по грибы, можно вообще рокером заделаться, виртуозом, ночным ездоком, можно без глушителей, от милиции дворами и переулками, можно куда все, к «комплексу» или на «восьмерку»… Но опасно! Отец недаром мотоциклистов смертниками зовет. Лучше уж подождать и купить «Жигули». На фига ему рисковать? Пусть уж другие, у них небось три головы на плечах, как у Змея Горыныча. А у него голова одна, и ее жалко. Подумаешь, девочки! И так все его будут. А пока перебьется.
Он развернул мотоцикл, промчался на скорости по безлюдной улице, давая выход какой-то злой, свербящей внизу живота удали, и, тормознув, вкатил под арку. Грохот мотора сделался невыносимо громким, с трудом находя выход из каменного мешка. Борик вырвался на крошечный простор дворика и подрулил к хозяину мотоцикла Алехе Стылову, снял шлем со взмокшей от напряжения и опаски головы.
— Не, Леха, не возьму, — вяло сказал он, заглушив мотор и внимательно глядя в глаза продавцу, ожидая ответной реакции.
— Чего? — удивился Леха, принимая из рук Борика руль мотоцикла.
— Поездил, подумал, прикинул… — рассудил Борик, не спуская глаз с Лехи. — А на хрена он мне сдался, твой дрындулет? Мне его и закатить некуда. Не покупать же к нему гараж! Лучше пока на велике перебьюсь — до машины.
Леха расстроился. Небось очень ему деньги были нужны. Борик это видел, и некое подобие радости промелькнуло у него внутри, будто все эти смотрины мотоцикла и затевались им только для того, чтобы полюбоваться на Лехину кислую рожу.
— Впрочем, я предложу кой-кому, — смягчился Борик, сам не ведая, с чего бы. — Может, помогу тебе его толкнуть. Но сам знаешь, туда-сюда, хлопоты — придется накинуть комиссионные. Ты как?