Но когда мы ставим во главу угла обязанность подчиняться Богу, полагаясь на Его силу, это нередко уводит нас в сторону от реальной жизни со всеми ее трудностями и заботами. Мы больше беспокоимся о внешнем виде, временами испытывая почти невыносимое напряжение, стараясь изменить себя. Подобно фарисеям, мы преуменьшаем истинное значение греха, сводя его к чему-то такому, с чем мы можем справиться самостоятельно, и направляем все свои силы, чтобы соответствовать нормам, которые сами же и установили. Тогда духовность начинает измеряться не качеством наших отношений с другими людьми, а нашими поступками. Мы называем более духовными тех, кто не ходит в кино или никогда не пропускает воскресные службы. Мы не обращаем внимания на наши внутренние проблемы, которые не позволяют нам общаться с окружающими на глубоком, духовном уровне, зато такие легко достижимые для нас моменты, как приличное поведение на людях, вежливое и приятное обращение, становятся показателями духовного здоровья христианина.
Когда внешние, поддающиеся нашей оценке проявления в поведении человека становятся для нас главным критерием и служат для того, чтобы отвлекать внимание от беспокоящих нас духовных проблем – а такое случается довольно часто, – от человека требуется только подогнать свое поведение под общепринятые стандарты. Все перемены происходят в основном на внешнем уровне. Они не затрагивают нашего внутреннего мира. В результате мы ощущаем не свободу, а постоянно усиливающееся напряжение и давление извне.
Назовем первый тип людей пловцами: они как бы «плывут» по поверхности жизни, обращая внимание только на те вещи, которые в силах контролировать сами, закрывая глаза на все остальное. Окажись они на трибуне проповедника, они свели бы все человеческие отношения к общественной деятельности и строгой отчетности в делах, ни слова не говоря о подлинной любви или заботе о ближнем. Ученичество иногда понимается ими только как обучение или наставничество, они не видят в нем возможности помочь людям справиться с реальными жизненными трудностями. Они выступают против того, чтобы человек глубоко и честно анализировал свое сердце, ибо считают подобное копание в собственной душе вредным и ненужным.
Ко второй группе принадлежат люди, которым трудно приспособиться к существованию в обществе «пловцов». Их не покидает мысль, что пороков в нашей душе гораздо больше, чем все наши старания быть послушными Богу в силах исправить. Мы назовем этих людей ныряльщиками. Они погружаются в пучину жизни, честно борются с отрицательными сторонами своей личности, силясь изменить – пусть не все, но хоть какую-то их часть, не зная наверняка, как это лучше сделать.