— Сюда, пожалуйста, — пригласил я.
Барышня едва заметно кивнула и опустилась на самый краешек стула.
— Я, наверное, должна вам всё рассказать, — почти прошептала она.
— Должны, значит, расскажете, — уверенно объявил я. — А мы вас внимательно выслушаем.
На моем столе лежала карта Кронштадта, расчерченная подробнейшей схемой ночной засады. Я убрал ее с глаз долой. Затем вынул из ящика бумагу, перо и чернильницу.
— Я… — начала барышня и запнулась, неуверенно посмотрев на меня.
— Ах да, простите, — спохватился я. — Ефим Родионович Кошин, агент сыскной полиции. Ваше имя, Маргарита Викторовна, мне известно. Я буду заниматься вашим делом… то есть делом вашего брата, так что рассказывайте всё смело и без утайки.
Барышня послушно закивала. В ее руках появился кружевной платочек. Я даже не заметил, откуда она его вытащила. Не иначе, из рукава. Промокнув глаза, она уже увереннее обратилась ко мне.
— Я должна сразу поблагодарить вас, Ефим Родионович…
— Вы, Маргарита Викторовна, как-то слишком легко делаете долги, — заметил я. — Давайте-ка по порядку. Как случилось, что ваш брат оказался в канале?
— Он прыгнул туда, — тихо ответила барышня.
— Почему?
— Боюсь, Андрей решил покончить с собой, — последовал печальный ответ. — Он к этому давно шел. Я, конечно, присматривала за братом, но…
— Да, финал я видел, — сказал я. — И что же его толкнуло на такой шаг?
Барышня замялась.
— Нехорошо, конечно, за глаза плохо говорить про людей, — неуверенно сказала она. — Только вот по-другому мне и сказать нечего будет, — тут она сделала паузу, после чего всё-таки решилась и выпалила единым духом: — До самоубийства Андрея довел наш дядя.
— Вот как? — удивился я.
— Наверное, мне лучше рассказать всё с самого начала, — всхлипнула барышня.
— Похоже, так будет лучше, — согласился я.
Барышня снова вздохнула, после чего начала рассказывать:
— Мы сами из Нижнего Новгорода. Четыре года назад наши родители погибли. Утонули. Говорят, это был несчастный случай. Лодка перевернулась. Нас с Андреем люди вытащили, а больше никого. До сих пор помню этот ужас.
— Он имеет отношение к нынешнему делу? — уточнил я.
Плохих воспоминаний ей сегодня и без трагедий детства хватало.
— Ее брат тоже утонул, — подсказал Семен.
Барышня подарила ему благодарный взгляд.
— Спасибо, Семен, — прошептала она. — Да, наверное, я начала слишком издалека. Но тут я должна рассказать вам про завещание отца, а без него, то есть без его гибели, наверное, рассказ будет неполным.
— Достаточно указать сумму завещания, — сказал я.
— Двести пятьдесят тысяч, — легко ответила барышня. — По крайней мере, в такую сумму оценили коммерцию отца.