– Нравится? – спрашивает Беас, когда замечает, что я смотрю на надпись. – Я это написала частично в твою честь.
Я почти давлюсь, думая, что она каким-то образом угадала насчет Уилла, пока не узнаю слова. Они не о моем Уилле. Они Шекспира. Я сажусь и опускаю подбородок на руки.
– Так легче? – спрашиваю с надеждой, показывая на ее колено. – Забыть Тома?
– Нет, – коротко отвечает Беас и прикрывает написанные слова юбкой, – не легче.
Потом она пинает меня под столом:
– Найдешь что-нибудь, чтобы привязать Шекспира к этому? – спрашивает она.
Я вытаскиваю листок блокнота.
Клавдио: Молчание – лучший герольд радости…
Беатриче: Говори, сестрица; а если не можешь, так закрой ему рот поцелуем – пусть и он молчит[20].
«Много шума из ничего»
У моей теории есть проблемы, зияющие дыры, которые нельзя объяснить, но просто знаю, что я на правильном пути. Чувствую это, как вибрирующая струна. Словно мама шепчет мне в ухо. И если наполню мысли Шекспиром, они не будут наполнены Уиллом – и, может быть, если пройдет достаточно времени, мои чувства потускнеют.
Но я ощущаю всплеск почти наркотической эйфории всякий раз, когда думаю о нем. Это почти как воздействие варианта: чистая, сияющая радость из флакона, возрастающая, даже когда пытаюсь ее вылить. Исписываю поля тетрадей словом lumoava, гадая, как Проклятие может притупить все чувства.
Но каким-то образом любовь все же обостряет их.
***
Я совершенно забыла об интервью с Дейзи из газеты, пока за день до Турнира не закончила последнюю тренировку с миссис Перси и не заскочила к Фитцпатрику, чтобы забрать заказанную мной биографию. Это еще один предлог отложить возвращение домой, где мне нужно помочь Клиффтонам приготовиться к вечеринке.
Мистер Фитцпатрик отдает мне книгу и кивает на витрину.
– Хочешь газету?
Я поворачиваюсь, и с первой страницы газетного листа на меня смотрит мое собственное лицо. Заголовок гласит «НОВАЯ ЖИТЕЛЬНИЦА ГОРОДА АЙЛА Куинн НАЦЕЛЕНА НА ЗВЕЗДЫ». На фотографии я бросаю одну из звезд прямо в снимок Элизы, размахивающей рапирой, словно мы готовимся к сражению.
Беру газету и по первому абзацу статьи могу определить, что она предлагает читателю драму маленького городка, историю, нацеленную на то, чтобы противопоставить нас друг другу, с явным подтекстом. Две девушки, которые хотят что-то доказать.
Неизменный фаворит против абсолютного новичка.
По фото видно, чью сторону приняла газета. Элиза стоит в мягком свете, который делает ее такой прекрасной, почти светящейся. На мне же слишком резкие тени, и я выгляжу так, словно вот-вот зарычу.