Птицы легко приспосабливаются.
Они летят на юг и находят способ выжить. Или… нет.
Я смог добраться так далеко на юг, до Норуолка.
Стою на платформе и пытаюсь не обращать внимания на тупую боль в руке. Рана перевязана бинтами, как в том ужасном фильме, который мы с Финеасом смотрели в кино несколько лет назад. «Рука Мумии».
Я и мумии. Мы просто продолжаем вставать из могилы.
Вдыхаю все еще темный утренний воздух и пытаюсь перестать оглядываться через плечо. Гадаю, придет ли кто-то за мной из преступного мира после того, что я сделал с Ларкиным. Думаю, теперь это не имеет значения. Раскачиваюсь на пятках. В руке пульсирует боль. А потом ветер меняется, и мои ноздри начинает покалывать.
Глотками вдыхаю воздух, в котором неожиданно появилась соль.
Он наполняет мой нос, волосы, кожу. От запахов у меня кружится голова. Земля. Пот. Сам ветер пахнет как цвета, переплетающиеся и завязывающиеся вместе.
Фрукты. Приторный сладкий запах духов. Другие запахи, которые я раньше не чувствовал и не почувствую никогда больше.
Дочка Джульет все-таки это сделала.
Она избавилась от наследия Финеаса.
Я закрываю глаза.
Представляю Матильду. Гадаю, будет ли этого достаточно.
Мои легкие наполняются воздухом, который избавлен от Проклятия.
Наконец свобода.
Я делаю шаг вперед.
Представляю, что у меня растут крылья.
Вдалеке звучит гудок поезда.
Воздух.
Нет сомнений, воздух снова ожил.
Он поет от запахов, каждый из них такой же разный и сложный, как гармонии. После месяцев пустоты они практически сбивают с ног – смесь компоста и мокрой земли, цветов, мускуса и пота. Уилл наполняет воздухом легкие, а потом поворачивается ко мне с застывшей в пространстве лопатой.
– Айла. – Вижу, как двигаются его губы, но все еще не слышу его.
Мы все инстинктивно смотрим на небо, пустое, безоблачное и пока еще не усыпанное звездами.
Потом Беас делает глубокий вдох и открывает рот, чтобы запеть, но слышится только монотонный шепот.
Она снова закрывает рот в замешательстве.
– Почему не получается? – спрашивает она.
– Подождите. – Джордж поднимает лопату. – Поторопитесь, помогите мне закапывать. Запахи были первыми. Они будут возвращаться, скорее всего, в том же порядке, что и исчезли.
Мы спешим заполнить землей остальную часть ямы, лихорадочно кидая землю вниз, разглаживаем ее, выравнивая поверхность, чтобы скрыть то, что сделали.
Потом Джордж встает на колени, чтобы достать мешочек с вариантами, и посыпает ими свою голову. Они ложатся слоем на его ресницы и скулы. Он открывает глаза и моргает.