– Ничего. – Он поворачивает руку ладонью вверх, чтобы ветер поймал варианты и унес их. – Варианты больше не работают.
– Смотрите! – кричит Беас. Она показывает на небо.
Над нами словно раздернули гигантский занавес. Глубоко вдыхаю, когда первые звезды начинают разрывать темноту. Я почти забыла, какие они красивые.
– Да, – бормочет Джордж, роняя пустые мешочки от вариантов на землю, устремив глаза в небо, – вот они.
Тяжесть покидает мою грудь с каждым новым огоньком.
Три.
Потом еще шесть.
Десять.
Созвездия сплетаются на небе.
Одинокие звезды зажигаются огоньками. Потом группки маленьких и далеких появляются в легкой дымке. Через мгновение я отвожу глаза от неба и наблюдаю за лицами других ребят.
Радость расцветает в груди.
У Беас на губах восхищенная улыбка, а Том смотрит только на нее. Джордж упал на колени. А Элиза – спокойная, уравновешенная Элиза – зажимает рот ладонями, по которым текут слезы. Уилл так смотрит на небо, словно он мог бы выпить его, будто никогда не видел ничего красивее.
А потом он смотрит на меня.
И бросает лопату на землю.
– Уилл… – начинаю я говорить.
Он подходит ко мне в три шага.
Обхватывает мое лицо ладонями, целует меня крепко и нежно и светится от счастья на виду у всех. Я не думаю, я просто тоже целую его, мы оба покрыты потом и грязью, но я обнимаю его за шею, чтобы прижаться еще ближе, когда звезды взрываются, появляясь у нас над головами. Том орет:
– Вот это да! – и чуть не душит Беас в долгом поцелуе.
Элиза выглядит ошеломленной, у нее на лице смесь потрясения и удивления тому, что происходит перед ней. Но когда Джордж наклоняется вперед, она сразу же становится собой.
– Нет, – говорит она, останавливая его наманикюренными пальцами, покрытыми землей, вытирает влажные от слез глаза запястьем, – ни разу, только не сейчас.
– Но… может, когда-нибудь? – улыбается Джордж. Его волосы взлохмачены, а лицо покрыто грязью. Он разводит руками, одновременно делая почтительный шаг назад.
– Может быть, Макельрой, – говорит она, глядя на него, улыбается и смотрит на небо. – Но, скорее всего, нет.
Беас крепко обнимает меня.
– Ты была права, дорогая подруга! – шепчет она, целуя меня в висок. – Спасибо.
Мы вопим, орем, кричим, прыгаем, скачем, разбрасывая инструменты на поле позади маминого дома, а потом пускаемся бежать. Скоро я вернусь и посажу целый сад, который прикроет могилу, и ее никто никогда не найдет. Но пока рассвет разливается по небу, принося с собой далекие звуки гудков.
– Они начинают понимать, – кричит Джордж через плечо, и мы бежим еще быстрее.
Добираемся до главной дороги, как раз когда гудящая машина проезжает поворот и при виде нас быстро останавливается.