буду становиться все более и более другой.
Он встает позади нее и привлекает к себе.
– Все будет хорошо, – говорит он. – Может, в этот раз будет не так плохо и оно почти не будет иметь значения.
– Тебе нужно найти кого-то другого, Том, – говорит она нежно. – Знаю: в мире есть кто-то, более подходящий для тебя.
– Но я люблю тебя, Беас. Мне не нужна другая. Никто не сравнится с тобой.
Я отхожу от них, вмиг не пожелав быть посторонней в такой момент. Иду к пристани, к Уиллу, но резко останавливаюсь, когда вижу, что к нему подходит Элиза. Она наклоняет голову, проводит руками по длинным сияющим волосам.
– Мои поздравления, – улыбается она. – Помнишь, что ты сказал мне днем семнадцатого декабря, когда нам было четырнадцать?
– Э-э-э, нет, – отвечает он и издает смешок.
– Ну а я помню, – говорит она лукаво и отдает ему что-то в стеклянном шаре.
Потом растворяется в тени деревьев, и я ее больше не вижу.
***
– Готова? – спрашивает Уилл после того, как мы вернули берегу его первоначальный облик.
– Готова, – говорю. Беас и Том ускользнули, не попрощавшись, и я гадаю, расстались ли они. Но вижу, как они снова целуются в тени, когда мы с Уиллом проходим мимо, и улыбаюсь, опустив взгляд на ботинки.
Уилл делает глубокий вдох.
– Мятный воздух.
– Что это?
– В детстве, когда было так холодно, я обычно говорил, что у меня в горле ощущение мятного леденца.
– Мятный воздух, – повторяю. – Здорово. – Ветер растрепал мою косу, и я начинаю расплетать ее. – Каково было выиграть? Думаю, Клиффтоны теперь – и правда золотая семья Стерлинга, – говорю, встряхивая головой, чтобы волосы рассыпались по спине.
Он застенчиво улыбается.
– Должен признаться: не думаю, что на меня когда-нибудь так смотрели. То есть я видел такое выражение лица и раньше, но оно всегда было связано с моим отцом.
– Он когда-либо видел гонки?
Уилл коротко смеется.
– Нет, и сомневаюсь, что когда-либо увидит. Он бы вынес мне мозг, если бы узнал, что я купил Бури и отдал деньги Ларкину. – Он прочищает горло. – Не хочу его обманывать. Знаешь, он просто не понимает в действительности, с тростью и все такое, каково это – так бегать. – Он умолкает, и я слышу только наши шаги по листьям. – Мы всегда интересовались разным, потому что я предпочитаю бегать и строить, а он совершенно счастлив, читая весь день о растениях. – Он снова откашливается, чтобы сменить тему. – А ты хорошо провела время?
– Думаю, я все еще взбудоражена. – Слова вырываются изо рта как светлячки. – Можно снова пойти? Когда следующий раз?
– Обычно каждую пару месяцев, – отвечает он. – Летом чаще. Или, как сегодня ночью, когда нам всем нужно отвлечься.