Последовала заминка.
– Вообще-то это была последняя фраза из официального протокольного обращения, составленного на такой случай. Я не надеялась быть понятой. Вы говорите на басилптестийском?
– Увы, нет, – ответил Сиюсо.
– А я не говорю на… маркатском?
– Верно. – Хвост кота озадаченно извивался. – То есть мы общаемся незнамо как, хотя говорим на разных языках? Любопытно. Я Сиюсо, ученый в стане Ишшэлу́н, назначен на изучение вас.
– Миверна Янг, агент корпуса сверхдальней разведки мира Басилптеста. Видовая принадлежность: человек; подвид: басилп.
– А, человек! Мы знакомы с людьми. Хм. Я в замешательстве. Мне поручили вскрыть вашу защитную оболочку, но раз установлен контакт, думаю, нужно пригласить сюда хранителей традиций. Дипломатия – это их дело.
– Я могу рассчитывать на бо́льшую свободу?
– У меня нет полномочий решать такие вопросы.
Мив
Возможность вести конструктивный диалог с точки зрения басилпов являлась ключевой для определения разумной формы жизни. Казалось бы, прописная истина, однако не истина, а ложь. Были в Метавселенной существа, способные вести диалог, будучи при этом форменными безмозглыми животными. Парадокс, но правда. Так что в дополнение к первому маркеру следовал второй – отрицание бессмысленной агрессии. Высокоразвитое разумное существо без причины не нападет и всегда, всегда будет исповедовать примат дискуссии над конфронтацией. В этом они тоже заблуждались, ибо на просторах Метавселенной было много в высшей степени разумных существ, которые убивали без отрыва от собственных размышлений над смыслом жизни, добре, зле и завтраке.
Поэтому можно сказать, Миверне сильно повезло встретить в Маркате маркатчитара, с которым можно было нормально переговорить. В большинстве своем эти кошачьи тяготели ко второму из описанных ранее типов существ, о чем свидетельствовало поведение появившихся черношерстных особей, которые не пожелали вести диалог с пленником, а приказали продолжать сбор информации с прицелом на вскрытие защитной оболочки. Точка. К счастью, в широком смысле диалог тоже являлся способом сбора информации, и единственный оставшийся собеседник не спешил браться за инструменты.
Сиюсо был ученым своего народа, широкоформатной и разноплановой личностью, которой, родись она с черной, а не с белой шкурой, открылись бы недосягаемые ныне высоты.
Маркатчитары жили по всему лесистому поясу мира, их облик менялся в зависимости от близости к горячей либо холодной стороне Марката, но не радикально. Всегда было три касты, которые почти не смешивались. Были красные маркатчитары, воители и охотники, всю жизнь бившиеся за более высокое положение в обществе, сулившее всевозможные блага и обильное потомство. Были белые маркатчитары – фактически рабы, которым сызмальства удалялись когти и которые проводили свои жизни в бесконечном служении. А меж первыми двумя стояли черные маркатчитары: ученые, врачи, философы, а главное – жрецы единого бога Марката по имени Омун, хранители традиций охоты.