В соседнем помещении тоже стало оживленно. Троица котов ввела четвертого, стражники резко толкнули его вперед, а когда маркатчитар развернулся и угрожающе зашипел, они навели на него свои металлические копья. Поярившись немного, пленник отступил. Без лишних указаний он направился к стойкам и стал выбирать оружие. В определенный момент сосед обратил внимание на басилпа, и уши кота прижались к черепу, а лицо пошло свирепыми складками. Миверна узнала эту особь.
– Они говорят, что я не прошел Испытания Силой. Они говорят, что меня спас чужак из другого мира. Они говорят, что я недостоин называться охотником. Они правы?
Ее голову все еще скрывал непрозрачный шлем-аквариум, так что затруднительной гримасы кот не увидел.
– Лучше бы ты этого не делал, незнакомец.
– Я уже поняла.
– Поняла? Так ты еще и женщина?! – пуще прежнего сморщился маркатчитар. – Двойной позор! Лучше бы я подох…
– Ты бы и подох, если бы не я.
– И прекрасно! Нет ничего плохого в том, чтобы погибнуть на испытаниях. Все лучше, чем подвергнуться такому позору!
– Ну извини, – вздохнула Мив, – я действовала на импульсе.
Абориген ничего не это не сказал. Он выбрал себе такое же, как у нее, копье, два небольших топора, нож и вроде бы что-то похожее на бумеранг. Удовлетворившись этим, маркатчитар отошел и уселся на пол.
– Что будет дальше? – спросила Мив через некоторое время.
Ответ был дан не сразу.
– Слышишь крики там, наверху?
– Да.
– Это стан приветствует нового вождя.
– Да? – Басилп прислушалась. – И это хорошо?
– Для стана – очень даже. Сильный вождь – это всегда хорошо. Но для нас с тобой ничего в этом хорошего нет. Там, наверху, Олувар победил старого вождя, и сейчас женщины зализывают ему раны, а стан ликует. Первым приказом он предал меня позору, отчего я теперь здесь, жду расправы.
– Сочувствую. У нового вождя на тебя зуб?
– Что?
– Ну зуб. Мм… то есть он тебя недолюбливает?
– Он хочет увидеть, как мои кишки растянутся по песку арены.
– Наверное, это эквивалент слова «недолюбливает».
– А Ршшагрев хочет увидеть, как твои кишки растянутся по песку арены.
Это имя она уже слышала от Сиюсо.
– Ршшагрев, который жрец?
– Верховный хранитель традиций. Ты вмешалась в мое испытание, нарушила ход священных событий и за это тоже подвергнешься Суду Десяти. Вместе со мной.
Мив показалось, что последнее было сказано с горькой усмешкой.
– Значит, будет суд?
– Не обманывайся, чужачка, Суд Десяти – это смертный приговор. И я должен был умереть один, но, видимо, они сочли, что преступление общее, а значит, и тебя тоже выпустят на арену со мной. Позор. Что я за маркатчитар такой, даже умереть достойно не могу!