— Куда пойдем? — спросила я, беря Дмитрия под руку. — Надеюсь, не на бал?
Димка хохотнул.
— Да, наши друзья немного старомодны. Нет, мы с тобой пойдем на дискотеку, напьемся в стельку и будем танцевать до утра. Как тебе такой вариант?
— Напиться в стельку? Не представляешь, как давно я об этом мечтала! — с восторгом выдала я, а Дима рассмеялся. — Но сперва отдай то, что обещал. Пьяная я забуду о твоем обязательстве.
— На то я и рассчитывал. Но тебя не обманешь. — Каретников подгадал время, когда на улице никого не было, и достал из кармана пистолет. — Держи.
Я немного повертела его в руках, разглядывая вещь со всех сторон, взвесила на ладони и на глазах у изумленного спутника стала разбирать на запчасти.
— Ты что делаешь? — ошалело осведомился он.
— Так я и знала, — удовлетворенно заявила я. — Сто раз говорила Юльке, что мужикам нельзя верить, и вот еще раз убедилась.
— Странно. Мишка то же самое о женщинах говорит. Может, пояснишь, в чем я на сей раз провинился?
Я строго посмотрела ему в глаза, вернув груду металла в ладони хозяина.
— Я просила боевой. А ты дал мне свой, газовый.
— Но… как ты… Блин, да кто ты?
— Человек, — хмыкнула я, процитировав самого Каретникова.
— Вижу, что не ежик. Он сделан точь-в-точь по образцу «ТТ». Нормальный человек бы не отличил. У тебя папа оружейник?
— У меня нет папы, если ты помнишь. Но есть друг, разбирающийся в оружии, он кое-чему меня научил. Снаружи они смотрятся одинаково, но внутри имеются значительные различия.
— Хорошо, тот тоже газовый, — с хитрецой в тоне сказал он. — Съела?
Я покачала головой.
— Такой человек не стал бы тыкать в меня газовым, имея боевой. Из него он и убил Корчагина. Ну что, счет снова сравнялся, да, Дим? 3:3, если не ошибаюсь.
Но Дмитрий не собирался так просто сдаваться. Встал, развернул меня к себе и взял за руку.
— Ты хотя бы понимаешь, что это улика? Из него убили человека.
— Да. Я отдам его следователю. Пусть направит на баллистическую экспертизу.
— Эх… — Димка глубоко вдохнул. — Вот упрямая! Окей, я отдам тебе завтра. А сейчас — вперед, на диско!
Через два часа я, обвиваясь вокруг Диминого туловища прямо посреди танцплощадки, под сиянием цветных лампочек, быстро перебегающих с одного конца зала на другой, и под действием трех выпитых коктейлей чувствовала себя бесповоротно счастливой. Взяв на вооружение то, что темнота — пусть даже разбавленная светомузыкой — это друг молодежи, Каретников посильнее прижал меня к себе и начал целовать. Сначала я поддалась, но затем отстранилась.
— Что-то не так?
— Здесь душно. Пойдем на улицу.