— Ни во что, — пискнула я. Мне не хотелось, чтобы экс-бойфренд за меня тревожился в своей далекой Московской области. Пусть спит ночами спокойно.
— Дай мне Юльку. Ты слышишь?
— Хорошо. — Я выполнила требование. Судя по всему, ей адресовался тот же вопрос, потому что Образцова радостно произнесла:
— Мы ищем сокровища старого пирата, моего прапрапрадедушки! — чем меня слегка напугала. У нее все в порядке с головой?
Затем подруга вернула телефон мне. Логинов велел мне назвать адрес места, где мы поселились, почему-то я не смогла противиться ему и назвала. Он ответил, что приедет и отстегает нас ремнем. После, произнеся коронную фразу: «Боже, в какое общество я попал?», имея в виду нас с подругой, отключился. Я даже не успела напомнить, что мы, в общем-то, далеко находимся друг от друга, и на данный момент я не отношусь к его ближайшему окружению, так что фраза выглядела анекдотично. Что ж, теперь действительно пора приступать к работе.
— Подержи-ка лом, я попробую сперва лопатой, — сказала я Юльке, вручая длинную металлическую палку, и спустилась вниз на площадку перед дверью склепа, развернувшись лицом к ступеням. — Ну что ж, с Богом! — замахнулась я лопатой, как тут…
— Кар! Каррр! — подал голос внезапно появившийся черный ворон, усевшись на ветку дерева неподалеку от нас, и продолжил еще громче, сверкая во тьме глазищами и махая крыльями, да еще и с такой интонацией, что у меня сразу затряслись все поджилки, а Юлька настолько испугалась, что не сумела бы в тот момент и первого слога произнести из стихотворения Лермонтова. — Каррр!! Каррр!! — В темноте ночной, посреди старого кладбища очертания ворона выглядели устрашающе. Крылья, не останавливаясь, били по телу, а его светящиеся недобрым блеском глаза так и вперились в двух затерянных посреди кладбища девушек. В этом «кар» читалась по меньшей мере угроза, а по большей — гарантия скорой встречи с котлом посреди ада.
Когда поджилки вернулись на место, я отдышалась, успокоилась и вновь замахнулась лопатой, но Образцова меня остановила:
— Подожди. Мне кажется, этой птице не шибко нравится то, чем мы сейчас занимаемся.
— Когда мы пообещаем ей пять процентов от клада, даю слово, птица передумает. И вообще, это всего лишь тупая ворона, не отвлекай меня.
— Не ворона, а ворон! Это разные птицы!
— Отличница, на мою голову…
Я, размахнувшись хорошенько, стукнула инструментом по ступеньке. Она, хоть и выглядела побитой жизнью и уже была слегка расколота, все же выстояла. Тогда я ударила еще. И еще раз. И еще. Ворон продолжал сыпать проклятиями («Карр!!») и бить крыльями, а Юлька… вернулась к Лермонтову, громко-громко затараторив: