– А заманить подругу в ловушку ей было проще всех, – добавил Устинов.
– Получается, что у нас есть новый подозреваемый. Третий за последние два дня.
– Бог любит троицу, – напомнила Маслова.
– А следователь – улики. – Петелина посмотрела на часы и заторопилась: – Надо успеть подготовить постановление на обыск.
Скромные размеры комнаты в студенческом общежитии вселяли в оперативников оптимизм. Работы было немного: две кровати с тумбочками, стол со стульями, полки с учебниками, в полутораметровом коридорчике – встроенный шкаф для одежды. Достаточно десятка снимков, чтобы зафиксировать обстановку и детали интерьера. Это не загородный дом миллионера с огромным участком и дворовыми постройками. Правда, в случае с миллионером в обыске участвовала бы полноценная следственная бригада. А тут Петелина поручила Валееву провести осмотр силами оперативников.
Следователь сама собиралась поехать в общежитие, но Марат знал о ее конфликте с Настей и настоял, чтобы Лена провела вечер с дочкой.
Начав обыск в комнате Айшет Закировой, оперативники рассредоточили усилия. Один двигался по часовой стрелке, другой – против. Не прошло после начала осмотра и четверти часа, как они встретились.
Иван Майоров перетряхнул все учебники и поймал вопросительный взгляд Валеева, в результате кропотливого осмотра чуть не оторвавшего расшатанный подоконник. Немой диалог между оперативниками в очередной раз повторился.
«Что у тебя?» «Пусто». «У меня тоже “голяк”».
Хмурые взгляды полицейских синхронно сфокусировались на Айшет Закировой. Испуганная девушка всё это время сидела на постели, поджав колени и накрывшись одеялом до подбородка. Марат вспомнил правила психологии, которые ему иногда втолковывала Елена. Согласно им, преступник во время обыска садится как можно дальше от тайника, или наоборот, стремится перегородить путь к нежелательной улике. В двенадцатиметровой комнате «как можно дальше» не прокатывало, следовательно, оставался второй вариант.
Валеев сделал шаг к кровати. Девушка сжалась еще сильнее. Черные зрачки, похожие на тлеющие угольки, с испугом и неприязнью следили за приближавшимся оперативником. Тот говорил с бюрократическим равнодушием:
– А теперь, гражданка Закирова, я должен осмотреть вашу постель. Встаньте.
– Не могу. Я уже легла спать.
– Не можете – поможем.
– Я девушка и не одета!
– Не хотите – заставим.
– Не смейте ко мне прикасаться!
Марат посмотрел на свои расставленные руки и обреченно вздохнул:
– Работа у меня такая.
Он взял Айшет в охапку вместе с одеялом, поднял с постели и осторожно поставил на пол.