460. Вернее, что такому инженеру, бывшему эмигранту, предложат не место директора горного департамента, а работу в зоологическом комитете.
469. А куда же девалось жаркое? При таком подробном описании обеда как же Вы его опустили?
480. Адъютант Дерфельден «конногвардейского роста». Для офицеров рост не имел значения при выборе полка. Пример тому сам Николай Николаевич, служивший в лейб-гусарах, где рядовые были небольшого роста.
482. Кадровые офицеры воротников шинели никогда не поднимали.
403. «Шурик». Для того времени звучит маловероятно. Скорее, Саша.
486. Не «премного благодарен», а «покорнейше благодарю, ваше высокоблагородие».
Почему Воротынцев может командовать только пехотным полком? Как офицер Генерального штаба, а в прошлом артиллерист, он может быть послан в любой род оружия.
499. На всем протяжении романа полностью отсутствует звон шпор, который должен сопровождать каждый шаг всех штаб-офицеров и генералов, не говоря уже обо всех чинах кавалерии и артиллерии.
A. И. СОЛЖЕНИЦЫН – В. М. ГЛИНКЕ
23. 1. 71
Многоуважаемый Владислав Михайлович!
Разрешите поблагодарить Вас за отзыв о моем «Августе»! По ценности замечаний Ваш отзыв превосходит всё, что я слышал от кого-либо от моих сорока «первочитателей», на которых я проверял свою предпоследнюю редакцию. Очень сожалею, что не знал к Вам пути год назад, когда у меня был первый пробный отпечаток группы военных глав, – я многое мог бы исправить более коренным образом.
Разрешите ли Вы в будущем просить Вас прочесть Узел II-й – «Октябрь Шестнадцатого»?
С благодарностью и добрыми пожеланиями А. Солженицын
B. М. ГЛИНКА – А. И. СОЛЖЕНИЦЫНУ
(январь—февраль 1971)
Многоуважаемый Александр Исаевич!
Благодарю Вас за ответ на мои замечания. Конечно, я всегда готов прочесть следующую часть романа. А сейчас хочу написать Вам еще немного об уже читанном. Все эти дни мне не дает покоя, что не до конца возразил Вам по одному пункту. Мне думается, что история со снятием погонов чинами штаба Самсонова при попытке выйти из окружения маловероятна. Прошу Вас помнить, что все части обмундирования и даже белье офицеров резко отличались от того же у нижних чинов. Иначе сказать, сняв погоны и ордена, знаки окончания академии, военных училищ, кадетских корпусов и полковые (от которых ото всех оставались явные следы в виде выметанных шелком отверстий для прикрепления) офицеры все равно не становились похожи на солдат. Покрой и детали фуражки, шинели, кителя, рейтуз, сапог – буквально всего, что носил офицер, выдавало его принадлежность к командному составу. Не перенесли ли Вы эту картину из лета – осени 1941 года? А то, что труп Самсонова оказался в могиле без погонов и, очень вероятно, в рейтузах без генеральских лампасов, могло явиться результатом действий его денщика или адъютанта, не хотевших, чтобы немцы имели хоть какое-то основание узнать, что похоронен генерал, командовавший армией. Словом, позвольте просить Вас обратить внимание на мои возражения.