– На вашем месте, мистер Оверстрит, я бы меньше беспокоился об отказе от старых привычек и больше – о том, как заполучить новые. Например, привычку хорошо учиться, – сухо отрезал Хейгер. – Вы меня поняли?
– Да, сэр.
– Это и всех вас касается, – он обвел взглядом сидящих за столом. – Верните ложки в надлежащую руку, джентльмены!
Ребята повиновались. Но стоило только надзирателю удалиться, как Чарли тут же схватил ложку левой и продолжил есть как ни в чем не бывало. Мало-помалу и остальные последовали его примеру.
Наконец в обеденную залу спустился Нил. Вид у него был удрученный, но голову он держал высоко.
– Ты как? – спросил Чарли, когда тот приблизился.
– Приезжал отец.
– Тебе придется отказаться от роли? – подал голос Тодд.
– Еще не знаю.
– Почему бы не поговорить об этом с мистером Китингом? – предложил Далтон.
– И чем мне это поможет? – мрачно поинтересовался Перри.
– Может, он тебе что посоветует, – пожал плечами Чарльз. – Или даже поговорит с твоим отцом!
– Ты что, шутишь? – усмехнулся Нил. – Не будь дураком!
Но, несмотря на все возражения, друзья продолжали настаивать, что если кто и поможет Нилу решить проблему, так это учитель литературы. После ужина все они направились на третий этаж жилого корпуса, где располагались комнаты преподавателей. Тодд, Питтс и Микс остановились у нужной двери. Чарли постучал.
– Это все глупо, – запротестовал Нил.
– Но лучше, чем ничего, – возразил ему Далтон. Он постучал еще раз, но никто не ответил.
– Его нет. Пойдемте отсюда, – настаивал Перри.
Далтон дернул за ручку. Та со щелчком поддалась.
– Подождем внутри, – прошептал он, заглядывая в комнату.
– Чарли! Нуванда! А ну убирайся оттуда! – зашипели на него остальные. Но Чарли наотрез отказывался выходить, и после непродолжительных споров любопытство взяло верх – ребята тоже пробрались в комнату к словеснику.
Каморка его казалась необжитой, а атмосфера – весьма спартанской. Стыдясь своего вторжения, непрошеные гости переваливались с ноги на ногу.
– Не следовало нам сюда соваться, Нуванда, – прошептал Питтс.
Не обратив на него ровным счетом никакого внимания, Чарли начал обход. На полу рядом с дверью стоял скромных размеров голубой чемоданчик. На постели лежало несколько книг, некоторые из них весьма и весьма потрепанные. Пройдя к столу, Чарли взял в руки рамку с фотографией прелестной девушки лет двадцати на вид.
– Ничего себе! Вы только поглядите! – присвистнул он.
Неподалеку лежало неоконченное письмо. Схватив его, Далтон зачел вслух:
– «Моя дорогая Джессика! Порою без тебя настолько одиноко…» Бла-бла-бла… «Все, чем я могу отвлечь себя – это рассматривать твой прекрасный портрет или, закрыв глаза, представлять себе твою ослепительную улыбку. Но картина, которую рисует мое воображение, – лишь жалкое подобие того, какова ты на самом деле. О, как я тоскую по тебе, как желаю, чтобы…» – он так увлекся, что не слышал, как скрипнула дверь. Остальные тут же отскочили от Чарльза, который осекся, увидев словесника прямо за своей спиной.