Фьямелла улыбнулась с печально-удовлетворенным выражением, подошла маленькими легкими шагами к двери, задержалась, обернулась: «Хотите узнать, кто прожег дыру в голове Лестера?»
«Да, разумеется!» – встрепенулся Паскоглу.
«С нами летели жрецы с Камбиза».
«Фодор Имплиега, Фодор Банцозо?»
Фьямелла кивнула: «Они ненавидели Лестера. Они говорили: „Отдай нам одного из рабов-дикарей. Давно настала пора принести душу в жертву нашему богу“. Но Лестер отвечал: „Нет!“ Жрецы ужасно разозлились и все время о чем-то бормотали, поглядывая на Лестера».
Паскоглу задумчиво кивнул: «Понятно. Несомненно, придется побеседовать с этими жрецами. Благодарю вас за информацию».
Фьямелла удалилась. Паскоглу наклонился к микрофону, закрепленному на стене: «Пришлите сюда Фодора Имплиегу и Фодора Банцозо, пожалуйста».
Наступила пауза, после чего служащий ответил: «Они заняты каким-то обрядом, господин Паскоглу. Говорят, что освободятся через несколько минут».
«Ммфф… Что ж, пригласите сюда Виаместриса Диаспоруса».
«Будет сделано».
«К вашему сведению, – заметил Магнус Ридольф, – Виаместрис Диаспорус – уроженец планеты, где весьма популярны гладиаторские бои. Успешные гладиаторы занимают там высокое положение в обществе – особенно гладиаторы-любители, такие, как отпрыски богатых и знатных семей, сражающиеся на арене исключительно для того, чтобы заслужить всеобщее признание и престиж».
Паскоглу обернулся: «Если Диаспорус – гладиатор-любитель, следует ожидать, что он не слишком разборчив в средствах. Для него убить человека так же легко, как прихлопнуть муху!»
«Я всего лишь делюсь фактическими сведениями, добытыми посредством библиотечных изысканий. Вам придется делать выводы самостоятельно».
Паскоглу хмыкнул.
Дверь открылась – появился Виаместрис Диаспорус, высокий человек с хищным горбатым носом – Ридольф уже замечал его раньше в фойе. Гладиатор внимательно рассмотрел интерьер библиотеки.
«Заходите, будьте добры! – приветствовал его Паскоглу. – Я провожу расследование убийства Лестера Бонфиса. Надеюсь, вы сможете предоставить какие-нибудь полезные сведения».
Диаспорус удивился; его продолговатое лицо вытянулось пуще прежнего: «Убийца не заявил о себе?»
«К сожалению, нет».
Диаспорус отозвался резким жестом и кивнул – так, как если бы ему внезапно все стало ясно: «Очевидно, Бонфис был слишком неопытен и немощен – его убийца стыдится победы, а не гордится ею».
Паскоглу почесал в затылке: «Я хотел бы задать вам гипотетический вопрос, господин Диаспорус. Допустим, что Бонфиса убили вы – по какой причине…»
Диаспорус разрубил воздух рукой: «Смехотворно! Такая ничтожная победа запятнала бы мою честь».