Вспыхнули «блицы» лампы.
— Теперь снимите пальто...
Снова защелкал затвор фотоаппарата. Хромых обвел мелом контур тела Лунина.
— Всюду половики... Никаких следов... Отпечатки... — Он кивнул сержанту: — Дверь, шкаф, рукоятка топора, кружка, стол, полено... В общем, смотрите сами...
Хромых поднял очки.
— Это очки пострадавшего? — он посмотрел на Макарьяна.
— Да, его.
В углу валялась поршневая ручка.
— А это?
— Его. Это точно.
Хромых через лупу внимательно исследовал клеенку. Потом опустился на пол. Под стеклом мелькали шерстинки, крошки хлеба, бумажки... Хромых заглянул под стол. Рядом с ножкой он увидел небольшой осколок стекла, чуть дальше — другой. «Плексиглас. Часы Лунина висят на гвоздике над столом, значит преступник разбил свои часы!» И еще маленький осколок...
Хромых завернул их в бумажку и сунул в карман. В щели пола он увидел какую-то светло-желтую шелуху. Присмотрелся: что-то вроде насекомого. «Это же сухая дафния». Он поддел ее кусочком бумажки и, поднявшись, стал рассматривать в лупу. Сомнений не было.
— Сержант, посмотрите, нет ли в доме аквариума?
— Нет, Вениамин Павлович.
— Смотрите, Юрий Семенович, дафния...
— А что это такое? Ах, дафния... Интересно...
— А вот осколки часового плексигласа.
— Значит, Лунин оказывал сопротивление. Впрочем, следов борьбы не видно. — Прокурор сел на табурет и потер лоб.
Хромых осмотрел все комнаты и негромко объявил:
— Никаких признаков ограбления.
— Это сразу было видно: на вешалке — новое зимнее пальто Лунина, отличная меховая шапка, — устало заметил прокурор.
— Товарищ прокурор, там пришел почтальон... принес телеграмму Лунину, — заглянул в дверь Кондратий Иванович.
— Пропустите.
Вошел пенсионер Самохин — разносчик телеграмм. Он уже знал, что убили главного врача, но при виде убитого он закачался, дрожащей рукой снял шапку и так и застыл, забыл пригладить нелепо торчащие космы седых волос.
— Дайте сюда телеграмму. — Прокурор прочитал: «Дорогой папа, выезжай в пятницу вечером. Оля, Сергей». Куда это его вызывают?
— В Харьков, на свадьбу, — отозвался Макарьян, — его дочь выходит замуж.
— Адрес харьковский знаете? — спросил прокурор.
— Я не знаю, — Макарьян пожал плечами. — Вы не знаете, Варвара Антоновна? — спросил он у Кучеровой.
— Откуда мне знать?..
Вошел грузный мужчина в сопровождении тоненькой девушки в пушистой голубоватой шапочке.
— Судмедэксперт Мариничев, — отрекомендовался он, — а это моя ассистентка. — И он молча поздоровался с прокурором за руку, снял пальто и стал на колени возле тела Лунина.
— Я думаю, что с момента смерти прошло не менее двенадцати часов. Только после вскрытия, пожалуй, можно заключить точнее.