«Мыс Йорк, это вполне терпимая якорная стоянка и огромное удовлетворение от осознания того, что вершина Австралии пройдена». Я отложил лоцию Лукаса с благодарностью, повернул на запад и отбросил все предосторожности при плавании на ветер среди рифов. Уже на следующий день я налетел на риф. Глупая ошибка, я был слишком самоуверен. Как всегда это никак не было связано с навигацией. Каждый раз, когда я сажал свою старушку на рифы, я прекрасно знал где нахожусь, я просто не смотрел, что у меня прямо по курсу.
Просто удивительно, насколько плохое обращение может выдержать металлический корпус без признаков серьёзных повреждений. Я много раз сильно стукался корпусом о бетонные причалы, садился килем на мягкое дно в Санди Стрейтс и Роунд Хилл Хед. У мыса Йорк я делал поворот при глубине около шести футов как раз после начала отлива и немного не рассчитал. Пассат дул с порывами до 30 узлов и мы бились со скрежетом о кораллы недалеко от причала Бамага. Пластиковый корпус в подобной ситуации разбило бы до основания. Когда через десять часов мы снова оказались на плаву, единственное что пострадало, это самолюбие шкипера. Кроме того мы сильно побили кораллы.
Другое происшествие случилось на острове Вессель. Пытаясь пройти по внешне безопасному и глубокому проливу между двумя островами, мы вдруг резко остановились, налетев на коралловую голову. Согласно карте, её не должно было быть здесь. С шести узлового хода лодка затормозила до нуля в одно мгновение. Я подобрал шкоты, «Кехаар» наклонился и снова закачался на волнах. Через несколько минут мы повторили подобный перформанс на следующем коралле, после чего вернулись на глубокую воду, решив не исследовать далее этот пролив.
Я был обескуражен, но опыт получил неоценимый. Единственный способ обрести уверенность в своём судне, испытать его в экстремальных условиях. Я пришёл в Дарвин на ржавом корпусе, со сломанным гиком, текущими иллюминаторами, рваными в лохмотья парусами и аварийным рулевым устройством, но с абсолютной уверенностью в надёжности лодки. На ней требовались кое какие работы, но у меня было прочное, надёжное судно, которое я собирался трансформировать в машину для путешествий.
Бамага, поселение аборигенов в десяти милях вглубь суши от мыса Йорк, не изменилось ни на йоту за десять лет прошедших с моего последнего визита. Красная местность с огромными термитниками, кирпично красная пыль покрывает землю до горизонта. Большинство автомобилей здесь ездят без номеров, на крыше захолустного бара валяются пустые пивные бутылки а чёрный полицейский похож на Майка Тайсона с пивным животом. Много людей ездит на правительственных автомобилях и грузовиках без особой цели, никакой созидательной активности не наблюдается. Торговый центр обнесён высокой, 12 футовой сетчатой оградой. Цены в супермаркете выше на 50 и более процентов, но с этой проблемой должна была разобраться «Академия Пола Киттинга». Офис социальных пособий находился на острове Тьюсдей в Торресовом проливе, но, так как большая часть населения Бамага живёт на пособия, маленький поселковый почтовый офис эффективно разрешил мою проблему, я снова был при деньгах. Я закупил продукты и вернулся автостопом на причал. Мой курс лежал далее через залив Карпентария к самой большой тайне Австралии — островам Уэссел.