Я спас СССР! Том II

Уважаемые читатели! Если вы не читали первый том, то ничего не поймете. Советую сначала ознакомиться с первой частью и только потом приступать к продолжению. Выражаю свою благодарность моим бэта-ридерам — AlexPol, Подшипник, Снежана, Танцор Диско, Замполит, Пегас — за неоценимую помощь в подготовке данной серии.

Напрасно разум как ни мучай,

грядущих лет недвижна тьма,

рулетку жизни вертит случай,

смеясь убожеству ума.

И. Губерман

— Ну же!! И раз, и два!

Я давлю на грудь Аджубею, тело мужчины трясется, глаза невидяще смотрят вверх.

— Живи, сука!! Не сдавайся! — вдыхаю в рот, продолжаю делать массаж сердца — И раз, и два…

Вокруг с ошалевшими лицами бегают сотрудники «Известий», кричат, суетятся…. Седов крутит диск телефона, пытаясь дозвониться до скорой, кто-то дергает фрамугу окна, чтобы пустить больше воздуха в кабинет главного редактора газеты. Этот самый редактор сейчас умирает у меня на руках.

А начиналось все так. Рано утром 17-го июля, прихватив диктофон с пленкой, я мчусь в «Известия». На пленке Брежнев, Семичастный и Шелепин обсуждают убийство Хрущева. Убойный компромат. В буквальном смысле. На дворе июль 1964-й года. В октябре должны снять Никиту Сергеевича и заменить его на «дорогого» Леонида Ильича. Мирно и без крови. Должны были… если бы не один «корректор реальности» под именем Алексей Русин. Студент журфака МГУ и стажер газеты. А заодно пожилой школьный учитель из будущего.

«Корректор» вообразил себя Богом и начал двигать историю по другому пути. Тайно слил английской журналистке выдуманный компромат на председателя КГБ, добился его отстранения от должности. И вот все покатилось к чертям. Заговорщики испугались и пошли по более жесткому пути — решились на убийство главы государства.

Я об этом узнал совершенно случайно. Приехал записывать мемуары Брежнева — оставил включенный диктофон, когда к тому явились друзья-заговорщики. Ву а ля, у меня на руках оказалась бомба замедленного действия. Которая, не дожидаясь, рванула в кабинете главного редактора «Известий».

Утром 18-го июля, я уже сидел в приемной зятя Хрущева. Аджубей оказался ранней пташкой — пришел задолго до секретарши. Удивленно посмотрел на меня. Я глубоко вздохнул, решаясь.

— Ко мне?

— Да, Алексей Иванович — я сделал шаг вперед, в кабинет. Все, дорога назад отрезана.

Редактор мне сразу показался нездоровым. Одышливый, покрасневший. Явно высокое давление на фоне избыточного веса. К тому же от мужчины ощутимо попахивало перегаром — похоже, вчера много пил.

— Ну, заходи, тезка…

Мы вошли в кабинет, Аджубей грузно опустился в кресло за рабочим столом. Я примостился рядом на стуле, поставил на столешницу диктофон Филипс.