Бабушкины кактусы (Мельников) - страница 4
— Доктора! Скорее! — крикнул капитан.
Прибежал доктор. Сдёрнул с ноги сапог. Ощупал мою ногу, осмотрел и сказал:
— Цела нога. Только сапог прокусила.
Доктор поднял сапог, и я увидел в голенище дырку, будто кто шилом проткнул. А капитан посмотрел на меня сердито и говорит:
— Не будь сапога, лежать бы тебе, приятель, в лазарете.
И тут рассказал нам капитан, что мурена вовсе не змея, а рыба. Только ядовитая, как змея. Укусит — и умереть можно. А яд у неё в том зубе, что посередине рта торчит, как пика.
Услышав такое, все в один голос закричали:
— Выбросить её скорее!
— За борт её!
Тогда капитан поднял руку — тише, мол, — и говорит:
— Зачем — за борт? Мы из мурены уху сварим. А ну, дядя Жора, — крикнул он повару, — тащи её на камбуз!
Дядя Жора перекинул мурену через плечо и унёс рыбу. А капитан ещё рассказал нам, что очень-очень давно богатые люди в Древнем Риме разводили мурен в прудах. Как мы теперь разводим карпов или карасей. У мурены ведь только зуб ядовитый, а мясо у неё вкусное.
И верно.
На ужин капитан угостил всех ухой из мурены. До чего же хороша была уха! Просто объедение!
