– Вот тебе портфель, мой дорогой.
А он сказал:
– Фигос под нос.
А я говорю:
– Не совсем ясно почему.
А он говорит:
– Было нечестно.
А я говорю:
– Тоже не совсем ясно.
А он говорит:
– Было скользко.
А я говорю:
– Ну и что же? Мне тоже было скользко.
А он говорит:
– А мне было скользее, я…
А я говорю:
– На.
А он говорит:
– Н-на! – и как бацнет меня по голове портфелем.
Потом мы оба упали в снег, а потом нас кто-то за воротники поднял из снега и сказал:
– Нарушение порядка – раз. Все дети давно в школе – два.
Мы тогда с Федькой немного повернулись, немного стукнулись носами и увидели милиционера.
Тогда Федька запыхтел, как слон, и ка-ак дёрнется от милиционера. Сам выдернулся и меня выдернул, потому что мы нечаянно сцепились крючками, которые на пальто, у воротника. И побежали скорей на автобус, чтобы в школу не опоздать, и Федька первый раз в жизни прибежал со мной наравне, потому что мы так крючками и не расцепились.
Потом мы расцепились, подошёл автобус, мы в него залезли и видим – сидит дядька в очках и в шляпе, и ещё кто-то поёт.
Федька говорит:
– Плакать хочется, какая песня. Душещипнутельная.
В шляпе сказал:
– Это этот чёрт поёт, водитель. Поёт уже пятую остановку. Остановки не объявляет. Я не знаю, где мне сходить.
Я говорю:
– Как поёт! Как поёт! И как ясно слышно!
Шляпа говорит:
– У него там, у чёрта, микрофон. А вон видите, ящички – это динамики. Я инженер, мне это понятно. Но он в микрофон объявлять остановки не хочет. Он петь хочет. От самого кольца поёт.
– Ох и песня! – сказал Федька. – Хочется петь вместе с ним.
– Федька! – заорал я. – Сходить! И так одну остановку проехали. В школу ведь.
– А мне-то как быть? – сказала шляпа.
Но мы уже выскочили.
С тех пор я стал в школу только на автобусе ездить, на этом самом. Даже если Федьки не было, – всё равно ехал. Я даже остановку в другую сторону шёл, чтобы подольше послушать, как наш водитель поёт. Он всегда в одно и то же время ездил. Тем, кто не знал, не нравилось, он ведь остановку часто объявлять забывал. Многие ругались и говорили, что надо бы написать жалобу. Несколько раз так говорили, представляете?
Тогда мы с Федькой однажды пораньше приехали на кольцо и разыскали его.
– Здоро́во! – сказал я ему. – Это – я, а это – Федька.
Он вытер тряпкой руки и поздоровался с нами за руку.
– Чем могу быть?.. – сказал он.
– Они на тебя жалобу хотят написать, – сказал я. – За то, что ты поёшь, а остановки не объявляешь.
– Уже, – сказал он. – Уже пришли три жалобы.
– Ты пой куда-нибудь в сторону, – сказал я, – куда-нибудь влево. Чтобы не в микрофон.
– Мне вперёд смотреть надо, – сказал он.