— Выгоните? — взглянула девушка исподлобья.
— Не за что, — пожал плечами ректор. — Но прекратить эту вашу самодеятельность требую категорически.
— Я так не могу, — отрезала Оля. — У меня пациенты, которых я уже обнадёжила. Если на то пошло — брошу учёбу, уволюсь из больницы, но буду ночами прокрадываться в палаты и мазать страждущих заживлялкой, пока они не поправятся.
Откинувшись на спинку кресла, ректор с интересом взирал на столь внезапно взбрыкнувшую студентку.
— Вы настолько суровы? Случайно не из Челябинска? — только и нашёл он, что спросить.
— С Мачехи, — ответила девушка. — С планеты за седьмым порталом. Его ещё гондурасским называют. И, не в обиду будь сказано, с вас подписка о неразглашении этого факта. Я не нарочно, но так уж разговор повернулся, что я это разболтала. Мы прилетаем на Землю, когда в этом есть надобность. За образованием в частности, — теперь студентка уже не выглядела взбрыкнувшей. Успокоилась и перестала искрить.
— Подпиской больше, подпиской меньше, — махнул рукой ректор. — Мы вообще-то такие же военнообязанные, как и все медики. Но в вашем случае хотелось бы разобраться подробней. Первокурсница. Подрабатываете в травматологии. Ночные дежурства, как я понимаю. Не тяжело?
— Иначе и раньше не бывало, профессор. А я не самая слабая — тяну. Как пациенты угомонятся — можно и вздремнуть — вполне приемлемые условия.
— Расскажите, всё-таки про эту вашу заживлялку. Из чего она, как приготавливается? Показания к применению и иные подробности?
— В окрестностях нашего посёлка водятся пчёлы. Их три вида, но для заживлялки требуется яд чёрных — он самый забористый. От укуса всё тело сотрясает, а после трёх пациента надо срочно класть под капельницу. Ещё прополис нужен, но от других пчёл, не нашенских. Их разводят севернее в полосе субтропиков. И ещё требуется масло дикой облепихи, которая вызревает на юге средней полосы. Вы только не подумайте, будто мы всё это сами сообразили — нас волки по нюху выводили на те вещества, которыми сами лечатся.
— Волки? — уточнил ректор.
— Ужасные Волки. Это их биологический вид так называется, а на самом деле ничего ужасного нет. Они тоже люди, но не такие, как мы. Их всё время тянет побродить, вот они и уходят. То есть, одни уходят, а другие приходят. Но некоторые остаются, или уходят недалеко. Но дело в их нюхе и инстинктах. Ареал этого вида — ого-го. От саванны до тундры. Но все говорят на одном языке, который мы понимаем. Если встретишь стаю, нетрудно с ней договориться. А есть и такие, что по-русски разговаривают. Один из них — Хук — из лучших нюхачей. Он и разговаривает хорошо. Так вот мы с ним и подбирали пропорции смеси, и способ приготовления заживлялки. Собственно, без его обоняния ничего бы не получилось — нам ведь запахи не настолько доступны, как серым. Но потихоньку уточнили состав и принялись мазать им ссадины, ушибы, раны.