Уайт поднялся к ним по ступенькам, одной рукой обнял Аду за талию и прижал к себе.
– Понятия не имею, что это они вбили себе в голову, – сказал он. – Впрочем, почему бы им не заглянуть сейчас к себе в спальню? Может, рождественские подарки там поджидают?.. Хоть рановато вроде еще…
Шон первым бросился в гостиную и, добежав до двери спальни, далеко обогнал брата.
– Подожди! – отчаянно кричал Гаррик ему в спину. – Пожалуйста, подожди меня!
Шон остановился в дверях.
– Черт побери! – прошептал он – крепче ругательства он еще не знал.
Приковылял Гаррик, и они вместе уставились на пару кожаных футляров, лежащих на столе посредине комнаты, – длинных, плоских футляров из лакированной кожи, по уголкам окантованных бронзой.
– Винтовки! – радостно воскликнул Шон.
Он осторожно, словно подкрадываясь, подошел к столу, как будто боялся, что футляры в любую секунду могут исчезнуть.
– Смотри! – Шон протянул руку и пальцем дотронулся до надписи, золотыми буквами вытисненной на крышке ближнего футляра. – Тут даже наши имена.
Он отстегнул защелки и поднял крышку. В гнезде из зеленого сукна поблескивала настоящая поэма из стали и дерева.
– Черт побери! – повторил Шон и оглянулся на брата. – А ты что, свой открывать не собираешься?
Стараясь скрыть разочарование, Гаррик подковылял к столу. Он так мечтал получить собрание сочинений Диккенса.
В реке попадались и водовороты.
Пришла последняя неделя рождественских каникул, а Гаррик слег в постель с очередной простудой. Уайт Кортни отправился в Питермарицбург на съезд Ассоциации производителей говядины, и в этот день на ферме делать было почти нечего. Шон дал лекарства больным животным, которые содержались в особом санитарном загоне, проверил, все ли хорошо на южном участке, и вернулся в усадьбу. С часок проболтал с мальчишками, помогающими на конюшне, и поднялся в дом. Гаррик спал, Ада сбивала масло в здании сыроварни.
Шон попросил у Джозефа что-нибудь перекусить пораньше и поел на кухне, даже не садясь за стол. Перед ним стояла проблема: чем заполнить этот день. Он тщательно взвешивал варианты. Можно взять винтовку и пойти к краю обрыва поохотиться на дукера, а можно съездить на озера над Белыми Водопадами и половить угрей.
Покончив с едой, Шон все еще не решил, что делать. Тогда он пересек двор и заглянул в прохладный полумрак сыроварни.
Увидев его, Ада заулыбалась:
– Здравствуй, Шон. Наверно, поесть хочешь?
– Я уже пожрал, спасибо, мама. Джозеф покормил.
– Не «пожрал», а «покушал», – мягко поправила его Ада.
– Ну покушал, – повторил за ней Шон и потянул носом, вдыхая запах сыроварни: ему нравился этот аромат теплого сыра и свежего масла и даже острый запах навоза, валяющегося на земляном полу.