Добравшись до гостиницы, она сразу послала за управляющим:
– Я хочу, чтобы через полчаса к нам в номер подали обед – но только не то, что у вас там в обычном меню. Что-нибудь особенное, лучшее.
Управляющий на мгновение задумался.
– Устрицы! – воскликнул он. – Нам как раз доставили бочку свежих устриц из Умхланга-Рокс.
– Прекрасно!
Руфи очень понравился быстрый ответ этого человека.
– Потом я бы мог подать копченый окорок, холодную оленину, холодного омара и салаты.
– И это отлично! А как насчет сыра?
– Грюйер. Данаблю. Камамбер.
– А вино?
– Шампанское?
– Да! – мгновенно согласилась Руфь, которая всегда беззастенчиво эксплуатировала слабость Шона к шампанскому. – Бутылочку «Вдовы Клико»… нет-нет, дайте подумать… три бутылочки.
– Прикажете сначала доставить вино?
– Немедленно. В серебряном ведерке и с лучшими вашими бокалами.
Потом Руфь занялась туалетом. Слава богу, она захватила с собой французские духи и утреннее платье из серого шелка – как раз для такой оказии. Она работала быстро, но умело, приводя в должный порядок лицо и прическу, а закончив, тихо села перед зеркалом, стараясь придать лицу умиротворенное выражение. После минутного критического созерцания сочла, что получилось вполне удовлетворительно. Волосы Руфь решила заплести в косички, именно с такой прической Шон впервые ее увидел, и такая прическа ему всегда жутко нравилась. Косички делали ее похожей на девочку.
– Прикажете открыть вино, мадам?
– Да, пожалуйста, – отозвалась она из спальни, а потом вышла поджидать первого натиска урагана.
Минут через десять Шон явился, как легкий зефир: в зубах сигара, руки в карманах штанов, с мечтательным выражением лица.
– Привет! – Увидев ее, он остановился и вынул сигару изо рта. – Какая прелесть!
Ага, он таки заметил, как она выглядит, значит ее прогноз на грозу оказался безнадежно неверным. Руфь весело засмеялась.
– В чем дело, чего ты смеешься? – мягко спросил Шон.
– Так, пустяки… Гляжу на нас с тобой и смеюсь. Шампанского хочешь?
– Безумная женщина. – Шон поцеловал ее. – Мне нравятся твои косички.
– И ты нисколько не расстраиваешься?
– По поводу результатов, что ли? Да, наверно, расстраиваюсь.
Он подошел к столу и, разлив шампанское по хрустальным бокалам, подал ей один из них и поднял свой:
– У меня есть тост: выпьем за короткую и столь захватывающую политическую карьеру Шона Кортни.
– Но ты же так хотел выиграть, а теперь вот…
Шон кивнул:
– Да, я всегда хочу побеждать. Но теперь, когда я проиграл… – Он пожал плечами. – Знаешь, что я тебе скажу? Меня уже стало немного тошнить от всех этих напыщенных речей и бесконечных рукопожатий. У меня такое чувство, что даже во сне на лице остается эта идиотская улыбка.