Ключевым событием, лишившим Русь шансов на успех, стала междоусобная война четырех сильнейших княжеств за доминирование в стране. Если бы монголы пришли в то время, когда отношения между Черниговом и Владимиром были мирными, а то и союзными, то ситуация для них была бы совсем другой. Численное превосходство завоевателей уже не носило бы столь подавляющего характера, да и вторжение с юга, через рязанские земли, превращалось в рискованную операцию — ведь по пути отряда Евпатия могла подойти не «малая дружина», а «сведомы кмети» Черниговского княжества. В таком раскладе нет ничего невозможного. Именно так русские князья отреагировали на первое появление монголов в 1223 году.
Возможно, хотя об этом нет точных сведений, руководство Монгольской империи, имевшее развитую разведывательную сеть, не случайно выбрало именно 1237 год для удара по Руси. Именно в этот момент, когда междоусобная война дошла до своего апогея, истощив силы соперников и сделав невозможным переговоры между ними, но до того, как кто-то из соперничающих князей одержал вверх и сконцентрировал в своих руках большие силы.
В этой точке исторического процесса шансов избежать агрессии или отразить ее не было.
Рассмотрим и еще одну гипотезу, объясняющую причины поражения Руси невоенными факторами. Речь идет о теории этногенеза Л. Н. Гумилева применительно к событиям ХШ века. По мнению ее автора, причиной бедственного положения Руси стала не армия Батыя, которая лишь совершила небольшой поход по Русской земле и взяла мимоходом несколько городов, а этнический возраст древнерусского народа, который автор считает предком русского, но не собственно русским.
Древнерусский народ перешел в стадию обскурации, то есть деградации, отсюда и утрата былого единства страны, и усиление княжеских раздоров, и упадок нравственности и военного дела. И армия монголов стала лишь одной и далеко не самой главной из бесчисленной «вереницы бед», обрушившихся на Русскую землю в начале XIII века. Перечень этих «бед», приведенный в особой главе книги «Древняя Русь и Великая Степь»[146], если отвлечься от выразительного стиля автора, вызывает некоторое недоумение. Во-первых, один и тот же процесс — завоевание языческой Прибалтики немецкими рыцарями-крестоносцами — в нем упомянут дважды. Во-вторых, захват Константинополя крестоносцами в 1204 году, несомненно, оказал влияние на русскую историю, но беда все же пришла в Византию, а не на Русь. Когда Константинополь пал в 1453 году под ударами османов, это бедой для Руси почему-то не стало. В-третьих, бедой для всей русской земли назван поход Всеволода Большое Гнездо на Рязань в 1208 году. Гумилев полагает, что