Наиболее известным и широко распространенным литературным произведением, посвященным монгольскому нашествию на Русь, является роман Василия Яна (Василия Григорьевича Янчевецкого) «Батый», впервые вышедший в 1942 году.
Эта книга выдержала в советское и постсоветское время более 40 изданий общим тиражом несколько миллионов экземпляров и продолжает издаваться в наши дни. Ее автор был удостоен Сталинской премии в 1942 году. В советское время размеры тиража и количество изданий той или иной книги определялись не читательским интересом (хотя он учитывался и оказывал некоторое влияние), а решением идеологических органов о полезности и необходимости распространения того или иного произведения. Поэтому размеры тиражей и количество изданий романа «Батый» свидетельствуют — советские идеологи считали эту книгу не только допустимой, но и весьма желательной к распространению. Почему?
Роман является центральной частью трилогии «Нашествие монголов», куда также входят романы «Чингисхан» и «К последнему морю», а также повести-спутники «На крыльях мужества» и «Юность полководца». В предисловиях к советским изданиям этих произведений обычно указывалось на их важное патриотическое значение, критики и литературоведы говорили о том, насколько полезны эти произведения в деле воспитания молодежи, и т. д.
Конечно, немного странно учить молодежь патриотизму на примере даже не поражения, а войн, полностью проигранных, окончившихся полным торжеством завоевателей. К тому же любой, читавший трилогию, знает, что наряду с «героическими образами защитников Родины» на ее страницах присутствуют не менее, а порой и более героические образы завоевателей. При этом наиболее «патриотическими» произведениями в составе цикла являются не романы, а повести-спутники, написанные во время Великой Отечественной войны. Безусловно, можно учить любви к Отечеству и на примерах поражений. И в хорошем историческом романе враги должны выглядеть не абстрактной черной массой, а живыми людьми. Однако свойствен ли был такой подход к воспитанию патриотизма советской идеологической машине? И что заставило автора выбрать столь необычную для патриотического романа конструкцию? Или романы В. Г. Янчевецкого были важны для советских идеологов по другим причинам? Для того чтобы ответить на эти вопросы, надо рассмотреть биографию писателя и обстановку, в которой он создавал свои произведения.
Как у многих русских писателей, живших и творивших в Советской России, официальная биография В. Г. Янчевецкого содержит немало умолчаний и пробелов. Публикации последнего времени несколько прояснили ее, но темные места все равно остаются.