— Насчёт китайцев я подумаю. Мне тоже любопытно как именно они узнают о моих передвижениях. Должен тебе кое-что сказать: этот Змей назначил мне встречу, а я согласился. Подробностей ещё нет, но, думаю, на днях смогу сказать всё точно.
Опекун снова кивнул и вырулил на загородную трассу. До Школы оставалось минут десять езды.
— Я буду аккуратнее, клянусь. Честно-честно. — скрепя сердце, пообещал я ему. — Если что — сразу позвоню.
— Не если что, а обязательно звони. Не мне, так Алле. — проворчал здоровяк. Его голос был пронизан недовольством, мол, всё надо из меня чуть ли не клещами вытягивать. — И заезжай хоть иногда…
Есть всё-таки что-то особенное в нотациях с нравоучениями, если их читает близкий тебе человек…
Паломники вышли к пограничному блокпосту неподалёку от города Харбин в полдень. Солнце беспощадно отражалось от нанесённых непогодой сугробов, взрезая сетчатку глаз ослепительной белизной расстилавшегося снежного полотна вокруг стоявшего в чистом поле укрепления. Лица страждущих приобщения к мудрости Иволгинского Дацана были преисполненны отрешённого благочестия, несли на себе едва заметный отпечаток усталости и для скучающего таможенника российской стороны имели слишком много общего, чтобы он был способен отличить одного китайца от другого. Принимая их документы, он практически не глядя шлёпал печатью, желая как можно скорее окончить исполнение непосредственных обязанностей и вернуться к отложенному из-за паломников журналу с эротикой.
Люди в одинаковых шерстяных одеяниях цвета корицы сменяли друг друга, произнося благодарную молитву за служилого человека, прежде чем поклониться и отойти в сторону, уступая место следующему паломнику. Рутина будней пограничников не предвещала сюрпризов, пока перед офицером не оказался совершенно непохожий на прочих паломников человек.
Наметанный взгляд пограничника автоматически обшарил ссутулившегося мужчину средних лет, подмечая ширину плеч, манеру держать голову и слишком плавные движения. Офицер заинтересовался. Стряхнув с себя ленивое оцепенение, он внимательно изучил предоставленный ему документ, проверил его с помощью ультрафиолета, просветил ручным сканером, даже пробил номер и серию паспорта по базе и… Ничего. Показавшийся ему подозрительным, паломник терпеливо ждал, не издавая ни звука и только щелчки его длинных, костяных чёток размеренной чередой отсчитывали ход уходящего времени.
— Цель приезда? — на безукоризненном «мандарине» спросил пограничник, скорее для соблюдения требований и правил несения службы, чем желая подтвердить свои неясные и смутные сомнения, впрочем не ожидая услышать чего-то особенного.