Кот Нинитки (Кузнецова) - страница 6
Теперь же кот Нинитки моментально унюхал птичий запах и принялся нервно наворачивать круги вокруг дочки художника, державшей в руках небольшой фанерный ящичек с птенцом.
— Смотри, Нинитки, — строго сказала дочка художника, — мы принесли тебе друга! Запомни — друга, — повторила она, — а друзей обижать нельзя!
Кот Нинитки тут же потерял к птенчику всякий интерес, повернулся и, грациозно ступая лапами, отправился в туалет.
Попугайчика поселили в кухне на холодильнике, устелили дно клетки газетой и стали кормить его тёртой морковкой и мелкорубленым варёным яйцом. С первого же дня дети начали учить его разговаривать.
— Жора, Жорочка — обжорочка! — тараторил по сто раз на дню сын художника (попугайчика на семейном совете решили назвать Жорой).
— Не трожь Жору, Жора на жёрдочке — птичка-невеличка! — громким чётким речитативом отвечала дочка.
Попугайчика поселили в кухне на холодильнике
— Ну что вы его учите какой-то ерунде! — возмущался папа-художник. — Пусть лучше говорит: «Здравствуйте, товарищи!»
Но Жора таинственно помалкивал, только иногда что-то бормоча себе под нос, пока месяца через два в одно прекрасное раннее утро (кстати, довольно хмурое) за завтраком, когда все спешили: кто в школу, кто на работу, — и усиленно звенели ложками и тарелками, он вдруг не встрепенулся и не сказал сердито маминым голосом: «Ешь кашу!»
Что тут началось! Хохоту, восторгу, умилению не было предела! Сначала Жора струхнул, но поняв, что им восхищаются, расправил пёрышки, напыжился и сидел на жёрдочке как именинник.
С тех пор Жору как прорвало: каждое утро очень рано он начинал с того, что оглушительно прочищал горло и пробовал голос, и потом весь день галдел на своём холодильнике, гордо и темпераментно произнося речи, как вождь на митинге. И речи его были вдохновенны и виртуозны.
Кроме тех фраз, которым его учили, они содержали тысячи обрывочных звуков, среди которых можно было услышать и голоса телевизионных дикторов, и крики ворон, проносившихся за окном, и вой сирены, и шум воды из крана, и звуки музыки, и чьё-то покашливание, и смех…
Всё это он выпаливал с огромной скоростью в таком неимоверном сочетании, что художник иногда, не выдержав, говорил:
— Да! Жора у нас — неординарная личность. Просто гений музыкального авангарда!
И добавлял:
— Теперь я понимаю, когда говорят, что с гениями трудно ужиться!
— Ничего, можно привыкнуть, — спокойно отвечала жена, правда, непонятно, кого она имела ввиду: Жору или вообще гениев.
Прошло полгода. Всё это время хозяева выпускали попугая полетать только в своём присутствии, а когда уходили, строго следили за тем, чтобы клетка была как следует заперта, хотя Нинитки вроде бы не обращал на Жору никакого внимания и после строгих слов дочки художника не проявлял к нему видимого интереса.