Но даже такие осторожные действия влекут совершенно не нужные потери, поэтому захваченного в плен президента Рюти вместе со всем его семейством перебросили вертолетом на аэродром под Таллином, и уже оттуда на самолете ПС-84 отправили в Москву. Как говорили сопровождавшие президентское семейство люди Берии, всю дорогу Рюти и его присные находились в шоковом полуобморочном состоянии, будучи совершенно уверенными в том, что сразу после прибытия в Москву их расстреляют. Впрочем, в чем-то они и были правы. Внутренняя тюрьма на Лубянке, в которую по прибытии поместили членов президентского семейства – это вам не пятизвездочная гостиница, и сама по себе, даже без применения физического воздействия, способна вывести из равновесия кого угодно.
Там же, в соседней камере, находится финский генерал-лейтенант Леннарт Эш, бывший командующий 4-м армейским корпусом. Генерал был похищен советским ОСНАЗОМ прямо из расположения своего штаба, после того как тот подвергся уничтожающему удару советской дальнобойной железнодорожной артиллерии. Убежденный финский нацист, в годы Первой Мировой войны воевавший на восточном фронте на стороне Второго Рейха – попав на Лубянку, он сразу превратился в мирную овечку, заявляющую, что он только выполнял приказы главнокомандующего Маннергейма и того же президента Рюти… Впрочем, на генерала имелось отдельное дело о военных преступлениях. В августе-сентябре сорок первого года финские войска к югу от Выборга окружили три советских стрелковых дивизии. Часть советских войск, бросив тяжелое вооружение, смогла выскочить из котла, остальные после нескольких дней сопротивления, полностью исчерпав боеприпасы, стали сдаваться в плен. Именно тогда генерал-лейтенант Эш отдал приказ о применении оружия против военнопленных в том случае, если те не будут повиноваться приказам, и в результате вольной трактовки этого приказа его подчинёнными множество советских военнопленных были застрелены.
Собственно, генерала для того и держали в Лубянской «копилке», чтобы после капитуляции Финляндии устроить большой судебный процесс как над политическим руководством развязавшей войну и потерпевшей поражение страны, так и над ее уцелевшим генералитетом. Впрочем, мертвых, но виновных, тоже будут судить посмертно. И посмертно, в виде чучел, вздернут на самых настоящих виселицах. Тех, кто отдавал приказы, разрабатывал и приводил в исполнение людоедские планы, всех до единого ждет законное и справедливое возмездие – и Рюти, и Маннергейма, и генерала Эша, и многих других… А сейчас президент Рюти нужен был товарищу Сталину не только для того, чтобы тот подписал акт о безоговорочной капитуляции, но и для того, чтобы посмотреть в глаза человеку, который со своей стороны отдал приказ о нападении финских войск на СССР. С Гитлером такое, наверное, уже не получится: или свои пришибут эту мразь, или успеет отравиться и застрелиться; а президент Рюти – вот он здесь, тепленький…