— Нет, конечно, — пожал плечами Хан. — Никаких следов пороховой гари. Не меньше двух метров от цели.
— Величина каюты — три с половиной метра, — отметил Беркович. — Гильз не нашли?
— Этот тип револьверов не отбрасывает гильзы, — сухо сказал эксперт.
— Отверстия в стене… Они ведь довольно высоко.
— Ты сам видел. Стреляли чуть вверх — ну, это естественно при качке, особенно когда нет времени целиться. Первые пули прошли выше цели, третья попала Гурфинкелю в затылок. Ты хочешь сказать, что эта троица твердо стоит на своем?
— Твердо, — кивнул Беркович. — И вряд ли они изменят показания. Одно из двух — или они хорошо сговорились за ночь, и тогда обвинить кого-то одного вряд ли удастся. Или…
— Я понял, — перебил Хан. — Или они говорят правду, ты это хочешь сказать? Но тогда в каюте должен был находиться невидимый убийца?
— Почему в каюте? — сказал инспектор. — Почему не снаружи?
— Снаружи, между прочим, море. Или ты утверждаешь…
— Ну да, другое судно, подошедшее довольно близко.
— Это ты уж загнул! — воскликнул Хан. — Никто из команды не видел никаких судов поблизости от «Мадигана».
— Оно могло идти без огней.
— С риском столкнуться с «Мадиганом» в темноте?
— Какая темнота? Это Гудман с мостика ничего в темноте не видел, но ведь яхта была ярко освещена, везде горел свет. И гремела музыка. Другое судно могло подойти, не зажигая огней…
— Я понял, — перебил Хан. — Интересная версия. Но стрелять в иллюминатор с расстояния нескольких десятков метров из револьвера…
— Почему из револьвера? Из снайперской винтовки с револьверной пулей, такой вариант возможен?
— Ну… — протянул эксперт. — Во всяком случае, его нельзя исключить.
— И тогда понятно, почему две другие пули ушли так высоко, — продолжал Беркович. — При качке это неизбежно.
— Но тогда, — сказал Хан, — могла быть и еще одна пуля, которая попала в борт яхты. Или даже несколько пуль.
— Именно, — согласился Беркович. — Давай проверим.
Несколько минут спустя подозреваемые в убийстве, мрачно сидевшие на диване и не смотревшие друг на друга, стали свидетелями странной сцены: полицейский инспектор, раскрыв настежь иллюминатор, высунул наружу голову и что-то разглядывал, комментируя увиденное.
— Покрасить яхту давно надо, — говорил Беркович, — все тут шелушится, попробуй разглядеть… Нет, ничего не вижу. Хотя погоди… Вот, есть вмятина. На полметра выше иллюминатора. Хочешь взглянуть?…
Домой Беркович вернулся к самому ужину в приподнятом настроении, из чего Наташа сделала вывод, что день удался.
— Так кто же убил этого Гурфинкеля? — спросила она. — Не женщина, надеюсь?