— Спокойно, спокойно, — примирительно сказал Беркович, похлопав Киршенбаума по плечу, и тот нервным движением скинул руку.
— Спокойно, — неожиданно ясным голосом проговорил Киршенбаум. — Вы говорите — спокойно. А я мог жить, только пока жив был дядя. Он мне деньги давал. И что теперь? По завещанию все перейдет к Авиталь.
— Авиталь? — поднял брови инспектор.
— Не знаете? Бывшая жена. Они разъехались несколько лет назад. Авиталь теперь получит все, а я…
Похоже, он не врал. Не было ему смысла врать — о завещании станет известно, ложь не скроешь. Черт возьми, — подумал Беркович, — но тогда все вообще глупо и непонятно. Нет не только орудия убийства, но и мотива. Ничего нет! Кроме трупа, конечно.
— Ну хорошо, — инспектор демонстративно вздохнул и наклонился, чтобы заглянуть в опущенные к полу глаза Амнона, — хорошо, вы не убивали, вам это было ни к чему, все равно, что резать курицу, приносящую золотые яйца. Кто тогда? Дух? Привидение?
— Не знаю, — сказал Киршенбаум. — Поймаю — сам его…
— А какие у вас отношения с этой… м-м… Авиталь? — неожиданно догадался Беркович. Неплохая идея: что, если племянник спутался с собственной тетей, женщина получит деньги, поскольку к убийству, скорее всего, непричастна, потом они поженятся…
— Отношения? — повторил Амнон. — Терпеть не могу эту бабу. Гнусная тварь. Она дяде изменяла. А он ее любил. Она ушла, а он больше не женился. И деньги ей оставил.
Понятно. Инспектор сжал ладонями виски — у него начался, как всегда некстати, приступ мигрени. От головных болей Беркович страдал давно, привык уже, если к этому можно привыкнуть, но почему приступы начинались всегда в самое неподходящее время? Только что мелькнула интересная мысль. Вспомнил слово. Какое? Вылетело после первого же укуса боли.
— Посидите, — бросил инспектор и вышел в салон, кивком показав сержанту, чтобы он проследил за подозреваемым.
Упаковка парацетамола лежала у Берковича в сумке — на всякий случай. Он вытряхнул на ладонь таблетку, подумал и присоединил к ней еще одну. Хуже не будет. Прошел в ванную комнату, наполнил из-под крана стакан…
Боль усилилась, но инспектор не мог заставить себя выпить лекарство. Стоял и смотрел на струю воды. Вода гипнотизировала. Вода… Что-то совсем недавно пришло ему в голову…
Поморщившись, Беркович бросил в рот таблетку, запил, потом вторую… И со стаканом в руке пошел в салон. Глупая идея. Только во время приступа такая глупая идея и может прийти в голову. В тупую больную голову.
Инспектор подошел к аквариуму и включил лампочку, осветившую десятка два рыбок, сновавших во все стороны, вытянувшиеся вверх водоросли, домик на дне, сложенный из камешков и ракушек. Аквариум был накрыт пластиковой крышкой, сквозь которую внутрь проходили провода — они шли к моторчику, очищавшему воду и нагнетавшему в нее свежий воздух, без которого рыбки давно бы сдохли.