Констанс сделала еще один беззвучный шаг вперед. Она чувствовала: он рядом, в каком-нибудь футе от нее. Еще один шаг – и она вонзит…
– И это приводит меня к следующему вопросу, жизненно важному для понимания нашей связи: ты – мать моего сына.
В полной тишине она прыгнула вперед и вонзила стилет… в пустоту воздуха.
– Ах, Констанс. Это печалит меня. Но я тебя не виню.
Замерев, Констанс вслушалась в темноту. Голос переместился. Диоген каким-то образом предвидел ее действия. А может, его и не было так близко? Отзвуки эха в каменной комнате с ее многочисленными дверями и вентиляционными шахтами – и в сочетании с его низким, мягким голосом – не позволяли ей быть в чем-то уверенной.
– Понимаешь, Констанс, я убежден, что ты единственное человеческое существо, которое в глубине души готово разделить мой собственный необычный взгляд на жизнь. Давай посмотрим правде в лицо: мы – изгои. Мы мизантропы, сделанные из одного материала.
Констанс потребовалось несколько секунд, чтобы понять смысл слов, сказанных Диогеном. А когда она поняла, ее пальцы крепче сжали рукоятку стилета.
– В этом суть, – продолжал Диоген. – Я был слеп; я не видел. Теперь вижу. Мы похожи во многом, очень во многом. А во многом ты превосходишь меня. И разве удивительно, что мое почтение к тебе только выросло?
Несколько мгновений она думала, что Диоген скажет что-то еще. Но теперь чернота вокруг нее наполнялась одной лишь тишиной – тишиной, которая длилась и длилась. Наконец Констанс сама нарушила ее:
– Что ты сделал с миссис Траск?
– Ничего. Она остается в Олбани рядом с сестрой, которой для выздоровления понадобилось больше времени, чем предполагалось. Не переживай за нее, там ничего серьезного. И у миссис Траск легко на душе – она получила заверения, что о тебе тут хорошо заботятся.
– Заботятся? Проктор, по-видимому. Думаю, ты его убил.
– Проктора? Нет, он жив. Но в настоящий момент очень занят – совершает неожиданное путешествие по пустыне Калахари.
По пустыне? Неужели он говорит правду? Проктор ни за что не оставил бы дом без защиты, пока она здесь. Столько слов, вызывающих у нее шок… слов, в которые невозможно поверить.
– Значит, тебе нужен мой сын.
– Констанс, – укоризненно проговорил Диоген, – как ты можешь говорить такие вещи? Да, это правда, у меня были… проблемы с братом. Но неужели ты думаешь, что я мог бы повредить собственному ребенку?
– Ты не отец ему.
– Это так. Но я надеюсь, все изменится. Ты видела танка, сделанную по моему заказу. Кстати, я побывал в Индии, чтобы убедиться, что за нашим ребенком хороший уход. Уход хороший. Он удивительный мальчик. – (Пауза.) – Чего и следовало ожидать от нашего отпрыска.