— От Зверя, Саня, от Зверя! Главврач отдельный кабинет для науки выделил. Ну и воспользовались. По молодёжному, так сказать. Вот он и засобирался. Люблю, говорит, офицерская честь, не могу иначе и всё такое…, — объяснил Боцман, капая ещё две по двадцать чистого.
— Да, дела! Ну, так и сказал бы, а то… два отпуска ему подавай. Удовлетворения требует! А Шуба, что? Тоже офицерская честь задета? — не унимался я, поражаясь любвеобильности своих офицеров.
— Ну, ты ж знаешь. Кореша они с училища ещё. Свидетелями на свадьбах друг у дружки поклялись быть и детей крестить один у другого. Отпускать надо, Саня! — поставил точку старший прапорщик.
— Ладно. Скажи, чтоб вечером зашли. В порядок себя приведу. Да, только в рапортах пусть не за два года отпуска пишут, а только две недели. Морда треснет за два года им. К начальнику штаба сам пойду. А ты, — гадюка, за троих будешь у меня пахать!
— Ну, есть, командир! — подскочил Боцман и, оставив фляжку на столе, с радостной рожей рванул к двери.
— Без «ну»! — строго я так ему, напоминая кто тут командир.
— А я, что? Есть, говорю! И пить тоже! — ржёт этот бугай.
— Тьфу ты! Шубе скажи, чтоб «Боржоми» захватил, если есть, конечно, — крикнул я вслед исчезающему переговорщику.
Григорий Юрьевич Боцаев родился 32 года назад в рабочем квартале легендарного города Севастополь. В школе учился так себе, но закончил. Занимался боксом в «Спартаке», в меру дрался и хулиганил на улице, но не привлекался. Даже на заводе поработал чуток и гордился мозолями от молота. А время пришло долги Родине отдавать — служить пошел срочную. В морскую пехоту попал по причине физической развитости. Служил честно и легко. Ко второму году службы дорос до старшего сержанта, командира отделения разведроты ДШБ. Предложили остаться на сверхсрочную. Поехал думать домой в город-герой. Приехал, попил водки с друзьями, потренькал на гитаре блатные песни у подъезда, потрогал девчонок за острые коленки, похлебал мамкиного домашнего борща и… вернулся домой. В Армию! Закончил Школу прапорщиков. Служил замкомвзвода разведроты. Отличник БП и ПП. В увольнении случайно влез в справедливую драку, что-то сломал хулигану, пугали возбуждением… А тут Афган! Написал рапорт добровольцем.
Вот на полигоне, два с лишним года назад, я его и заприметил. Тогда, мне ещё капитану, было поручено набрать оптимально боеспособную боевую группу, специализирующуюся на поиске и уничтожении вражеских конвоев, и караванов с оружием, и спецснабжением, движущихся из Пакистана в Афган. Я рысачил от базы к базе по разведротам ВДВ в поисках уже обстрелянных, побывавших в боевых столкновениях бойцов, нужных для нашей работы специализаций. Тестировал их на полигонах и стрельбищах, читал личные дела, проводил опросы и беседы с глазу на глаз, а с одним прапором даже подрался. Сказать с кем? В результате собрал группу из 18 человек, состоящую из трёх офицеров, пяти прапорщиков и десяти бойцов-срочников, имеющих приличный боевой опыт, обладающих высокими профессиональными навыками в своих военных специализациях. Чуть не забыл! Морально устойчивых и политически грамотных. Нашим девизом было: «Учиться — до боя, в бою только побеждать!» За два с половиной года в Афгане я не написал ни одной «похоронки». Надеюсь, так и будет.