Пуля попытался выбраться из-под могучего торса Кирпича, но получив по уху, притих. Кирпич медленно приподнял «калаш» в одной руке над головой и дал короткую очередь в сторону взорвавшейся гранаты. В ответ тишина.
— Не вставай, Юрка, — негромко, но жёстко скомандовал Кирпич.
Позже, уже в Донецке, за рюмкой чая Кирпич рассказал мне о своём страхе:
— Я ведь когда гранату под ноги этим трём морпехам бросил, у меня мысль промелькнула… трое… и наших трое. Ты, Дед и Гамлет… А вдруг это они нам на помощь идут? А я, с перепугу, гранату! Ещё ж не совсем рассвело, только тёмные силуэты видно на фоне восхода. Я Юрке говорю, типа, лежи, не вставай! А самого колотит… Веришь, Григорьич? А потом, когда подходить начал, опять силуэты вспомнил. Знаешь, как фото в мозгу отпечаталось. Э, брат! У нас же Нос под два метра, а тут все среднего роста были. Одинаковые, то есть! А уже когда раненых увидел… Давай ещё по одной!
На расстоянии трёх метров друг от друга лежали два бойца с белыми тряпками на левых рукавах. Оба были ранены. Одному здорово посекло ноги, но кости, вроде, не задело. Он лежал, вытянув нашпигованные осколками ноги, головой облокотившись на ствол дерева и, подняв вверх окровавленные ладони. Он часто-часто моргал красными от слёз глазами, жалобно повторял:
— Мужики, не надо… Не надо, мужики!
— «Калаш» твой где?
Автомат лежал далеко, видно отбросил, поняв, что приближается «кирдык». Со вторым было хуже. Несколько осколков влетели в мягкие ткани таза и два осколочных ранения были в брюшную полость. Парень лежал, скрючившись от боли, и молчал, понимая всю серьёзность своего положения. Для начала Кирпич с Пулей отобрали оружие и все магазины с патронами. Потом, достав из ранцев «укропов» аптечки, начали оказывать им помощь. Нужно было спешить.
— Вы добробаты или регулярные? — спросил Кирпич.
— Мы морпехи, контрактники, — жалобно всхлипнув от боли, сказал раненый в ноги.
— Ни хрена, вас занесло! Где мы, а где ваше море! Ничего не попутали, пацаны? — поинтересовался Пуля.
— Третий где? Я видел, вас трое было, — спросил Кирпич, туго перетягивая живот раненого.
— Та хрен его знает. Це наш сержант. За подмогой пишов… а може обосрався…
— Во-во, скорее обосрался ваш сержант. Всё парни, нам идти надо. Извиняйте, ежели, что. Днём вас подберут, — беззлобно сказал Кирпич, разбивая приклады «калашниковых» о стволы деревьев.
— Слышь, пехота. Если после госпиталя сюда вернётесь, лично кончу —, зло процедил Пуля, похлопав ладонью по прикладу своей СВД.
Уже отойдя метров десять от раненых, наши ребята услышали: