Эта мысль, о Насте, которая долго терпела все невзгоды гарнизонной жизни жены военнослужащего, но, наконец, бросила все и ушла, настроения ему не подняла. Он резко повернул направо и направил свои стопы к ближайшему магазину. В кассе он выбил 0,5 водки, вышел на улицу и стал озираться по сторонам, ища место потише, где можно было бы распить содержимое бутылки.
"Вот черт"! - мелькнула в голове его мысль, - "Пить в одиночку - докатиться до алкоголизма", - но не приглашать же кого-то, распить с ним бутылку. Да и повод напиться, был таков, что никому душу изливать он не собирался. В самом деле, не объяснишь же постороннему человеку, что у него сердце кровью обливается, глядя на то, что сделали с Советской Армией эти уроды? Как объяснить незнакомому человеку, которому на тебя, в общем-то, наплевать, что не можешь ты жить без армии, а в то же время, в армии ты тоже служить не можешь, потому, что тебе просто не на что жить? Да и стыдно: перед собой, перед другими, перед той же Настей, за то, что не можешь заработать денег.
Едва майор завернул за угол магазина, где был столик, за которым можно было посидеть и распить, не спеша, бутылочку, как увидел там, к своему неприятному удивлению, незнакомого молодого мужчину, или парня, лет двадцати пяти, который уже облюбовал этот столик и сидел за ним, дружелюбно разглядывая Непряева.
"Вот досада"! - подумал Непряев и совсем уже собрался уходить, как незнакомец остановил его приветственным жестом, а потом произнес, указывая на скамейку, напротив себя, за тем же столиком,
Прошу вас, присоединяйтесь, я вам не помешаю.
Поглядев на открытое и мужественное лицо незнакомца, Непряев, неожиданно для себя, принял это предложение. Он присел на скамью, думая при этом, что неудобно, как-то будет в присутствии такого симпатичного парня, пить водку из горлышка.
Эти соображения майора, были прерваны незнакомцем, который выложил на столик дипломат, открыл его и стал выкладывать перед опешившим Непряевым бутылку очень дорогого коньяка, апельсины, шоколад, помидоры и даже палку полукопченой колбасы. Глядя на эти сказочные продукты, Непряев никак не мог прийти в себя от удивления. Что и говорить, если все это стоило больше, чем он зарабатывал за месяц своей службы, так ведь еще и достать их сейчас не было никакой возможности?
А парень, словно и не замечая его удивления, разложив все это богатство, вынул из дипломата два металлических стакана, на сто грамм, с тонкой чеканкой и обращаясь к Непряеву, сказал,
Спасибо, что выручили, а то ведь я терпеть не могу пить в одиночку. Так что у меня к вам огромная просьба, разделить со мной эту трапезу.