– Ты же помнишь, что мессии в этом мире всегда заканчивают одинаково. Ты действительно хочешь уготовить ей эту участь – спасение мира?
* * *
Май 1968 года по старому календарю, пятьдесят третий год Предела, шестнадцатый год Мира, Вечная Революция
Они похоронили Христа в огне, который превратил оскверненную церковь в погребальный костер.
Если бы кто-нибудь спросил Кутшебу, почему он решил вытащить грустного деревянного Спасителя из того состояния унижения, на которое его обрекли комиссары, он не смог бы ответить. Они с Шулером убили клиентов борделя, в который превратили церковь, и разогнали государственных проституток, а потом все сожгли, под влиянием порыва, которого сами не понимали. Возможно, они слишком много увидели за две недели путешествий по Революции и должны были выплеснуть накопившийся ужас, чтобы не сойти с ума. Они все сделали молча, как будто их вела чужая воля. А когда все было кончено, они долго смотрели на пламя.
– Огонь привлечет патруль, – наконец заговорил Шулер.
– Пусть приходят, – буркнул Кутшеба. – Пусть они все сюда сползутся!
Только испуганная мара смогла отрезвить его. Когда обычное подергивание души ничего не дало, она появилась рядом с человеком и с размаху ударила его по лицу.
– Вы друг друга стоите, – прорычала она. – Двое сумасшедших! От бога я бы еще могла такое ожидать, но от тебя?! Тебе ведь есть зачем жить!
Кутшеба молчал, пораженный ее яростью. К нему понемногу возвращалось самообладание.
– Слишком смело сказано… про цель жизни, – он сплюнул. – Скорее, мне просто незачем умирать.
– Нашлись, блин, христиане! – буркнула она, забираясь в него обратно.
«Рыцари, прощающие девам!» – она еще долго издевалась над ними, даже когда они уже удалились от пепелища. Кутшеба не успокаивал ее – считал, что они заслужили эту выволочку. Они отупели от Вечной Революции, да и усталость сказалась. На землях, подвергающихся красному террору, им приходилось всегда быть начеку, потому что каждый мог предать и навести на их след красноармейцев. Даже когда они ночевали в населенных духами хижинах в вымерших деревнях, то боялись упырей – умерших от голода крестьян, не потому, что те могли напасть на них, а потому, что те могли донести на них. Души, которые десятилетиями поддавались идеологической обработке, подчинились настойчивым политрукам и славили Партию, которая убила их и довела до голодной смерти их семьи. Под красными флагами палачи часто оказывались вместе со своими жертвами.
Проходя по землям Вечной Революции, они с Шулером напрасно искали хотя бы след оппозиции. На самом деле существовали какие-то отряды сирот, убивающие беспечных не по приказу комиссаров, однако даже они отдавали честь Великим Вождям Революции, которые жили в пирамиде в центре Москвы. Никто не сомневался в Революции, все молились на красную звезду. Насмотревшись на все вокруг, Кутшеба понял, что фантазии Ростова о пробуждении угнетенного народа были всего лишь воздушными замками и что напрасно он отпускал пленных в надежде, что его милосердие пробудит их и обратит. Тот, кто боготворил Революцию всем сердцем, не мог выжить на ее землях.