– В Вестеросе?
– Вы знаете, о чем я говорю. Интервью местному телевидению в Вестеросе. Когда вы приняли свое решение.
– Я действительно не знаю, о чем вы говорите.
– Ну, конечно, – сказал Бергер и откинулся на спинку стула. – Итак, ботокс? Зачем он вам понадобился? С чего бы вам хотеть сделать мимику менее выразительной?
В ответ она только покачала головой.
Бергер ждал и думал. Что за реакцию он видел? Он перелистывал свой внутренний реестр. Что из сказанного им вызвало эту реакцию? Масса информации. Когда проявилась та реакция? В какой в точности момент?
Он нашел то, что искал. Это был порыв, непроизвольное желание прокомментировать что-то, им сказанное. Ей пришлось сдержаться. Прокомментировать? Нет, не прокомментировать. Исправить. Да, именно так. Он сказал что-то, что она хотела поправить. Ему захотелось немедленно прерваться и пересмотреть видеозапись.
Беседа о ботоксе нужна была, только чтобы выиграть время и подумать. Все же Фреден ответила:
– Ботокс существует не для того, чтобы разглаживать лоб. Изначально не для этого.
– Это ведь нейротоксин? – спросил Бергер, безразличный к ответу.
– Вариант ботулотоксина с меньшей концентрацией, – сказала она. – Одно из самых ядовитых среди известных веществ. Около одного миллилитра хватило бы, чтобы убить всех людей во всей Швеции.
– И это с радостью впрыскивают себе в каком-то жалком сантиметре от глаз?
– Ботокс поначалу использовался для лечения спазмов, связанных с повреждениями мозга.
Она говорила. Говорила по собственной инициативе. Уже это само по себе было ново. Бергер не стал ее прерывать.
– И очень часто для лечения мигрени, – продолжала она.
Он посмотрел на ее изменившееся выражение лица и спросил:
– Следовательно, мигрень? Вы сделали инъекцию ботокса в лоб против мигрени?
– Да, – ответила она.
– Хм. Серьезная мигрень?
– Достаточно.
Бергер бросил многозначительный взгляд в сторону видеокамеры в левом углу на потолке. Ди, вероятно, уже уловила намек. Он опустил голову, взгляды вошли в клинч.
– Что было неточностью? – спросил, наконец, Бергер. – Из того, что я говорил.
– Что вы имеете в виду?
Он вздохнул и попытался еще раз, но уже чувствовал, что с него хватит.
– Я сказал массу разных вещей о трех местах, где вы стояли среди любопытствующих. Что-то из этого было неточно. Что именно?
Поскольку она только смотрела на него и лоб ее был все так же гладок, Бергер швырнул на стол еще фотографии.
– Март прошлого года, пятнадцатилетняя девочка пропала, полиция проводит операцию в Вестеросе – бац, там стоите вы. Февраль этого года, пятнадцатилетняя девочка пропала, полиция проводит операцию в Кристинехамне – бац, там стоите вы. Вчера утром, пятнадцатилетняя девочка пропала, полиция проводит операцию в Мерсте – бац, там стоите вы. Как вы могли оказаться во всех этих трех местах?