Бергер посмотрел на ее лоб. С ним действительно ничего не происходило. В отличие от лица. Как будто вся система отражения эмоций переместилась вниз на щеки. После паузы Молли Блум сказала:
– У вас, вероятно, немного кружится голова, Сэм. Прошло не так много времени с того момента, когда вы вломились в мою квартиру и получили трепку от моих ребят. И все равно кажется, что вы как будто думаете, что сидите по эту сторону стола. Вы ведь только что задали пять вопросов?
– Ответьте хотя бы на один из них.
– Натали Фреден была проработанной маской, которую я время от времени использовала, работая под прикрытием. Вы ее уничтожили.
– Надеюсь, навсегда.
– Она уничтожена только в глазах полиции, а Аллан Гудмундссон и Дезире Росенквист хорошо знают, в чем состоит их лояльность. Оба они лояльны по отношению к органам охраны общественного порядка. Они не вы, Сэм.
– Но зачем вы использовали эту маску там и тогда? В Вестеросе?
– Убийца ведь привел нас в мотоклуб, сознательно наведя на ложный след. Мы использовали велосипед, который я заказала для другого задания чуть раньше. Поехали в Вестерос, положив велосипед в багажник, и я попыталась выдать себя за персонажа, который максимально не похож на полицейского. Был шанс, что убийца находится на месте, я присутствовала там просто с целью следить за людьми. Но тут вдруг вылез этот репортер, и мне пришлось поспешно принять решение. Могло ли принести пользу мое появление на телеэкране, где преступник мог меня увидеть и, возможно, заинтересоваться в том или ином смысле? Назвать свое фальшивое имя и рискнуть провалить хорошо проработанную роль не было очевидным решением, но я сочла, что преимущества перевешивают недостатки.
– Потом влетело за это?
Молли Блум рассмеялась.
– Я не вы, Сэм. Не надо нас путать.
– Но ведь нет никакого риска…
– И прежде всего, не стоит меня недооценивать.
И острый взгляд. Бергер понял, что он, вероятно, больше никогда не станет недооценивать Молли Блум.
– Ди знает, что я здесь?
Она посмотрела на него иначе, чем раньше. Возможно, чуть более по-человечески. Хотя это, видимо, не было правильным словом.
– Я же здесь, верно? – сказала Молли Блум.
– Верно, вас отпустили. Но знает ли она, что я здесь? И где это здесь? Я вообще в Управлении? А эти чертовы ремни? Проклятье, что это еще за адское Гуантанамо?
– Тихо, – сказала Молли Блум, глядя ему в глаза.
Удивительно, но он сразу успокоился. По крайней мере частично. Любопытство победило гнев. Кажется, никогда раньше ему не было так любопытно.
Где, черт возьми, он находится?
Кем, черт возьми, является она?