Если бы она могла испугаться ещё сильней, то непременно бы это сделала. Только куда уж дальше? Но все равно очень страшно. С людьми хоть можно объясниться. Женька постоянно повторяла про себя, что это сумасшествие, это недоразумение скоро закончится. Военные расспросят её и поймут, что случилась страшная ошибка. Потом приведут брата, перед ними извиняться и отправят домой. Но что если перед ней роботы?..
Нет! Нет! Быть не может! Таких роботов еще не придумали, а, если придумали, то инопланетяне. Ох, дура! Ливадова рассердилась на саму себя, и страх немножечко отпустил. Нет, не инопланетяне. Наши! Они ведь по-русски говорили. Скоро все образуется! Все будет хорошо!
Только бы паралич прошел! Когда вспомнила о своей беспомощности, девушку вновь охватила паника.
Ехали долго, и Евгения немного успокоилась. Машина, которая почему-то не гудела мотором и почти не тряслась во время движения, начала подниматься наверх; они куда-то заезжают. Вскоре остановились. Девушка краем глаза заметила, как открылись задние дверцы.
Один из солдат на руках вынес Ливадову из машины.
У броневика стояли двое в белых халатах и колпаках, на лицах маски. Рядом с ними каталка на колесиках, как в автомобиле скорой помощи. Солдат положил Женьку на прорезиненное ложе бледно-голубого цвета. Оно приподнималось под головой, и девушка получила возможность проследить, что делают с её полубесчувственным телом. Один из медиков выпрямил ноги, другой вытянул вдоль туловища руки.
Все так же мигает красная лампочка на кончике стрелы, которой выстрелили в неё.
Над запястьями и щиколотками щелкнули полукруглые стальные зажимы, туловище перетянули в трех местах ремнями. Глаза Ливадовой расширились, вновь стало страшно. Если бы она могла кричать и шевелиться, то завопила бы в полный голос, задергалась. Поверх лба встала дугоообразная металлическая полоса. Под ней можно приподнять голову всего на сантиметр.
Что они собираются с ней делать?
— Готово, — сказал один из медиков.
Солдат кивнул тяжелым подбородком. Все-таки это был не робот. Военный отстегнул шлем от брони, продемонстрировав хнычущей про себя Женьки обветренное лицо и черепушку с коротким ёжиком. Её похитили все же люди, да и переговариваются они по-нашему. Это вселяло крохотную надежду, что все обойдется.
Солдат вытащил из груди девушки стрелу с иголкой на конце, лампочка мгновенно перестала мигать.
В ту же секунду Евгения поняла, что вновь чувствует себя. Пока не в полной мере, тело как будто онемело, но с каждой секундой сил все больше. Ливадова приподняла голову, насколько могла ограничительной дугой.