— Я выберусь, — прошептали пересохшие губы. — Обязательно выберусь! Спасу себя и Женьку!
Внутри Ливадова закипало. Решимость и злость, что будут его проводниками к свободе. Это его надежда! Хотелось бы верить, что его скоро выкупят! Очень хотелось, однако не стоит уповать только на удачу.
Дверь вдруг открылась.
— Давай сюда руки, — сказал Рамирес. За его спиной маячил негр. — Наручники сниму.
Когда браслеты были сняты, хозяин Ливадова кинул пластиковую двухлитровую бутылку с водой.
— Пей.
Чтоб тебя… Улыбается. Ругнувшись про себя, Ливадов с жадностью набросился на воду.
— Наверно, и есть хочешь, — продолжил Рамирес, — но обожди. Задерживаться тут более не станем. Я уже должен быть в Ярославле.
Евгения Ливадова слушала щебетание настоящих живых птиц в университетской оранжерее на двадцать седьмом этаже. В руке стакан с яблочным соком, сама лежит на деревянном шезлонге. Рядом фонтанчик, тишь и благодать. В самом центре искусственного сада.
Одна… На курорте, блин! Женька закусила губу, чтоб не выругаться покрепче.
Думала скинуть надоевший халат, оставшись в топе и шортах-трусиках, но стеснялась, подозревая, что пребывает под непрестанным наблюдением невидимых камер. Большой брат следит за тобой! Так, кажется, говорили о грядущей эре тотального контроля; для Женьки будущее наступило.
Сюда привела Яна. Сказала, мол, отдыхай, и пообещала вернуться через час. Чтоб провести первый урок. Ливадова выдержала несколько минут после того, как за пальмами скрылась могучая спина помощницы профессора Мартынова и одновременно её надзирательницы, и обследовала предоставленный для отдыха зеленый уголок. Нашла запертые двери и высоченные окна, от пола до потолка, явившие незабываемый вид на Новосибирск двадцать третьего века. Но лазейки, чтоб сбежать, нет.
Да и куда бежать? Ливадова почувствовала, что снова вот-вот разрыдается и попыталась взять себя в руки, на сей раз удалось. Может быть потому, что сегодня копила внутри себя ненависть на похитителей и почти не молилась? Молитвы… Нет, она не станет ни говорить, ни думать ничего плохого про молитвы. Она верит и будет верить, что Бог поможет её и брату. Она будет молится; каждый вечер, перед сном, но и сама должна что-то предпринять.
Бежать без оглядки… Куда?.. Как выжить в новом мире, где ты меньше, чем никто. Ты рабыня, собственность университета. Ах, да… Уже не университета, её купили. Глаза все-таки увлажнились, но Ливадова смогла побороть слабость. Не дождетесь! Она не сдастся. Только что же делать?
Холодный отстранённый разум, который Женька смогла услышать в собственной голове, настаивал лишь на одном. Ты обязана освоиться в новом мире, а для этого… Для начала нужно принять его. Согласиться, что рабыня, но не забыть слова Артуровой про полугражданство и гражданство. Яна говорила, что подобное возможно с позволения ректората. А теперь? Когда согласится на волю новый хозяин? Сколько оставаться рабыней?