, – поправила я ее.
– По крайней мере, тебе не будет скучно, – сказала Кит.
– Может быть, даже к лучшему, что все открылось, – предположила я.
Но, взглянув на маму, застывшую в кататоническом ступоре после случившегося, я тут же усомнилась в этом.
Папа не вернулся к нам после того, как отвез Китти в аэропорт. В первый раз в моей жизни его не было рядом, когда я нуждалась в нем.
Но я его понимала.
Вместо этого он прислал за нами такси.
Маме потребовалось вдвое больше времени, чем можно было ожидать, для того, чтобы упаковать мои вещи и снять украшения со стен. И шофер в форменной фуражке долго ждал нас в вестибюле.
Справедливости ради нужно признать, что моя мама, казалось, никак не могла прийти в себя.
Я пыталась подбодрить ее и высказать какие-то предложения, но она лишь бродила по палате, брала что-нибудь в руки, а потом клала назад. Она кое-как упаковала вещи в чемодан, но при этом многое оставила в шкафу.
И все это время в палату заходили то медсестры, то другие пациенты с моего этажа, чтобы попрощаться со мной.
Я не надеялась увидеть Яна, разумеется. Майлз, вполне возможно, расставил охранников на нашем этаже. Но, несмотря на драматические события этого дня, я втайне не переставала ждать Яна. С тех пор, как мы познакомились с ним, еще не случалось, чтобы я не видела его в течение целых полутора дней. Ко мне заходили попрощаться самые разные люди, с которыми я познакомилась за эти шесть недель: социальные работники, больничный психолог, Прайя, Нина, хирург и дерматолог, представитель страховой компании и два санитара. Словно я была в летнем лагере, а теперь пришло время распрощаться до следующего лета.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем мы, наконец, собрались и покинули больницу. А потом на огромной скорости мы понеслись домой.
Вскоре я уже въезжала в родительский дом по новому пандусу, который папа соорудил для меня. Мысленно я поблагодарила его, оценив его мастерство. Я пыталась заглушить отчаяние, которое терзало меня.
Но когда я вкатилась в гостиную, папа был там.
Он застыл на месте, увидев нас, и уставился в пол. Мы тоже замерли.
В одной руке он держал незастегнутую холщовую сумку, из которой торчали рукава его пижамы и зубная щетка. Словно он старался успеть покинуть дом до нашего приезда.
– Привет, Клифф, – сказала мама почти шепотом.
Но папа лишь отвернулся от нее и стал ждать, пока она выйдет из комнаты.
Когда она ушла в их спальню, папа посмотрел мне в глаза.
– Как твои дела, детка? – спросил он, опускаясь на корточки рядом со мной.
Я посмотрела на его сумку.