– Ты выглядишь лучше, – сказала она.
– Мама говорит совсем другое.
– Иногда она просто стерва.
Она не ошибалась.
– Это правда, – согласилась я.
– И лгунья, – добавила Китти.
Я нахмурилась:
– А вот в этом я не уверена.
Кит решила сменить тему:
– Как ты?
– Не уверена, что существуют слова, способные описать мое состояние.
Она пожала плечами, словно говоря: «Понятно». Потом сделала вторую попытку:
– Как ты себя чувствуешь?
– Физически? Или эмоционально?
– И то, и другое.
Но я не хотела делиться своими переживаниями. Говорить о таких вещах можно лишь с близким человеком, а она уже давно разрушила нашу близость.
– Почему ты с чемоданом? – спросила я.
– Я просто подумала, что могу приходить к тебе переночевать. Ну, понимаешь, когда здесь нет мамы.
Я посмотрела на складное кресло. Предположительно его можно было превратить в кровать, но я не представляла, как это делается.
Я покачала головой:
– Нет.
– Что «нет»?
– Нет, ты не должна оставаться здесь.
– Разве тебе не нужна компания?
– Только не твоя.
Она слегка нахмурилась:
– Ты злишься на меня?
Я посмотрела в сторону:
– Просто странно видеть тебя. Моя жизнь и без того сейчас достаточно странная.
– Я хочу помочь тебе.
– Понимаю, но ты не помогаешь. Ты только все ухудшаешь.
Она не ответила. Было очевидно, что такое ей в голову не приходило.
– Хочешь знать, у кого я остановилась? – спросила Китти через некоторое время с напускным оживлением. И прежде чем я сказала «нет», продолжила: – У Толстяка Бенджамена. С которым училась в старших классах. Ты помнишь его?
Это было ее классическим приемом: притворяться, что все прекрасно, пока окружающие не забудут, что это не так. И она пыталась применить этот прием ко мне.
Я не отвечала.
– Помнишь, как он подвозил меня домой на своем драндулете с выбитым задним стеклом, заклеенным пакетами для мусора?
– Разве ты не назвала его только что «Толстяком Бенджаменом»?
– Все его так называют.
– Мне это кажется обидным.
– Он не обижается. И он не такой уж толстый. Он в свое время был без ума от меня, но я никогда не обращала на него внимания, потому что он был одутловатым и носил странную прическу. Но теперь он уже не то чтобы толстый, а просто пухленький. И очень славный! Он стал намного симпатичнее! Или, может быть, я стала не так требовательна. В любом случае я сейчас живу у него, сплю на раскладушке, но я вижу, что по-прежнему нравлюсь ему. И я уверена, что очень скоро окажусь в его постели, если не уберусь оттуда.
Я избегала ее взгляда. Это что, было ее объяснением, почему она хочет ночевать у меня? Чтобы случайно не трахнуться с парнем, которого зовут Толстяком Бенджаменом?