Лурье посмотрел на гвоздь – тот плаксиво замерцал шляпкой.
– Помоги ему. – продолжал Серёга. – он мечтает победить хотя бы дерево. Почувствуй его силу.
– Ссссииииилу…
– Нет-нет-нет, не надо этого сахарного придыхания, просто «силу», хорошо? В общем, ***рь, Славик.
Лурье мысленно включил в голове саундтрек из «Гладиатора» и влупил по гвоздю что есть мочи…
– …АААААА!!!!! Мой палец!… – заскакал стилист, выронив молоток. – Какая же жуткая боль!..
– Так! – затараторил Серёга и заплясал вокруг него. – Заебись! Не держи в себе, не держи в себе! Ты не интервью даёшь! Слова из сердца должны выходить, из души!
– БЛЯТЬ ****ЕЕЕЕЕЕЕЦ БЛЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!!!!!!!!!
– Вот! Вот! Молодчина, Славик!
– Звони в «скорую»!!
– Не надо никакой «скорой», просто подуй на него и всё. Вот таааак, легче?
– Да..
– Гут. А теперь посмотри на свою работу.
Лурье вытер слёзы и уставился на дормезю. Кушетка выглядела как новая – с позолоченной виноградной лозой.
– Я хочу ещё!
– Давай, Славян! Второй гвоздь тут точно не помешает!
…Они сидели на ворсистом ковролине и курили Серёгину «Приму».
– А знаешь, – закончив кашлять, произнёс Лурье, – я когда по пальцу второй раз попал, я вспомнил кое-что. Я уже это делал, бля буду… Очень давно, когда в Когалыме жил. ПапА.. Батя мой картину с рынка притащил. В рамке. Там парусник был. Белый такой. И чайки. Мы её вдвоём на кухне вешали. Точно. И молоток был, и гвозди… И палец. Батя умер мой давно. А картина висит наверное.
Серёга медленно поднялся и стряхнул пепел с рубашки.
– Это хорошо, что ты вспомнил. Охуенно. Теперь осталось последнее дело.
С этими словами он схватил молоток и за минуту превратил дормезю в мечту истопника.
– Ты что натворил, чмо усатое?!
– Да она нахуй тебе не нужна.
– Это ж… Я же.. Лучистая… Как теперь идеи…!!!!
– Идеи? Идеи… А где была придумана самая блестящая твоя идея?
– В смысле?! Тут, на дормезю! На дормезю, бля!
– Не ****и.
– Да какая разница… – ответил предынфарктный Лурье и, подумав, добавил. – На Малибу?
– Мимо.
– В туалете «Сохо»? Гоа? Нет, маникюр в Амстере!
– Тебе ещё раз по пальчику въебать? Хули ты себя обманываешь?
И Лурье вспомнил.
…Это было в октябре. Кажется, очень давно. Он ехал на метро из Алтуфьево, где снимал комнату, через всю Москву, до «Пражки», где за 100 рэ стриг ветеранов труда на пару с Абдуллой. Вроде на «Владыкино» в вагон зашла студентка и уселась напротив, привычно для дам расфокусировав взгляд внутрь себя. Славик не мог оторвать от неё взгляд. Она была безумно красива, но… Если подправить волосы вот тут… И завернуть вот так… Убрать к ****ям эту чёлку… Так к нему пришла его первая идея. Идея, с которой он честно выиграл первый в своей жизни увесистый конкурс, и его взяли в салон на «Беговой».