Бочаров потряс коробку.
— Там что-то есть внутри. Наверняка подсказка.
— А как же медвежонок? До этого все подсказки были в игрушках.
— А они у него закончились, — нервно хохотнул Бочаров.
— Давай пока положим её, время есть, успеем ещё открыть, — попросил я, глядя, как Бочаров крутит в руках коробку.
— Ты что, струхнул?
— Нет. Но что-то мне подсказывает, что её не стоит пока открывать.
— Ну, хорошо, — пожал плечами Бочаров. — Если тебе от этого легче, пусть полежит.
Вадим поставил коробку на пол, рядом с трубой.
— Ладно, пойдём к остальным. Мало ли что может случиться, — сказал я, повернулся и зашагал к лестнице.
— Хорошо, — ответил Бочаров.
18. Андрей Осипович этого не рассказывал
В кармане брюк Вадима завибрировал телефон. Он остановился как вкопанный, уставившись в спину Андрея. Но тот, видимо, ничего не услышал и продолжал подниматься по лестнице. Вадим осторожно вытянул из кармана белый смартфон. На экране горел значок нового сообщения. Стараясь не привлекать внимания Андрея, он пошёл за ним. На ходу нажал на значок конвертика. На экране высветился текст сообщения: «Госпожа следователь должна умереть в течение десяти минут! Иначе умрёт твоя жена».
19. Андрей Осипович этого не рассказывал
Лариса Константиновна после разговора по телефону никак не могла найти себе места. Она ходила вдоль стены, на которой были записаны цифры кода, бросая украдкой взгляды на тёмный экран телевизора. Она всерьёз восприняла угрозы говорившего с ней человека. Эта нелюдь уже успела доказать, что не шутит. Раецкой не давала покоя мысль о том, что же она сделала не так, ведь говорить по телефону было разрешено правилами игры.
В какой-то момент Раецкая поняла, что в её метаниях нет смысла, и вышла из гостиной в коридор. От него шло ответвление, упирающееся во входную дверь и имеющее аппендикс в виде небольшой кладовки для хранения одежды и обуви. Раецкая свернула в это ответвление и подошла к кладовке. Она осторожно отворила дверь и вздрогнула из-за того, что автоматически включился свет.
Напротив двери в стене была установлена штанга с плечиками для хранения верхней одежды. Слева — каскад полок для обуви и трубы отопления под ними, чтобы просушить обувь. Справа от двери так же были полки: снизу для хранения обуви, сверху для головных уборов. Осмотрев комнатушку, Лариса Константиновна ничего примечательного в ней не обнаружила.
Когда Раецкая вышла из кладовки и закрыла дверь, раздался щелчок. Она вздрогнула и прижалась спиной к стене. Сердце её бешено заколотилось в груди, дыхание перехватило, она почувствовала, как по спине скатываются одна за другой капельки пота, неприятно холодя кожу между лопаток.