Алексей посмотрел на меня, потом на прижимаемую к груди руку и лужи крови, после чего подобрал мою отсеченную кисть и подошёл ко мне. Он аккуратно взял меня за руку, предварительно отставив Акадию в сторону, где она и зависла в воздухе, а затем начал делать что-то странное.
Прислонив отсеченную кисть к ране и заставив меня тем самым прикрыть глаза от боли, он вдруг применил свою способность управления деревьями. Я боялась, что он применит исцеление, и тогда боль снова бы обрушилась на меня.
Тонкие веточки бережно обвили мою кисть и крепко сжали ее. Я почувствовала что-то странное, будто вновь ощутила руку, а Алексей тем временем применил свою следующую способность: исцеление лешего.
Я не успела чего-либо сказать и лишь зажмурилась, ожидая нестерпимой боли. Стоило только открыть глаза, как я заметила, что ещё недавно отсеченная кисть сжалась в кулак. Невероятно!
Потоки светлой энергии проходили рядом с веточками, словно ленты оплетая рану и возвращая чувствительность кисти. В это сложно было поверить, ведь Алексей раньше не совмещал эти способности, да и вообще не исцелял тяжёлых ран, либо я об этом совсем не знала. Кстати, а почему на нас не нападает вражеская армия?
Ответ на мой вопрос находился всего в паре метрах от нас. Город окружила магическая пелена, разделившая вражеское войско, почти половина которого осталась с внешней стороны, безуспешно пытаясь преодолеть пелену.
С нашей же стороны не осталось никого живого. Арк Хар Карон стоял рядом, а с его клинков капала кровь врагов. Я не думала, что он может сражаться за пределами городских стен.
- Спасибо, что спас её... их, - сказал император, голос которого дрогнул, что было удивительно. - Я не успевал встать на их защиту.
- Присмотри за ними и вернись вместе с ними на стену, - сказал Алексей каким-то не своим, тяжёлым голосом, который немного пугал и, похоже, не только меня, но и императора.
Алексей взял меня на руки, что было очень волнительно, и передал Арку. Вместе со мной удивлялась и пришедшая в себя Касель, не понимая, что происходит.
Впрочем, я тоже этого совершенно не понимала, но внутри стало как-то теплее. Это было чувство счастья и радости, причем не только моего, но и Сель. Алексей же схватил Акадию и исчез, не оставив после себя и следа.
- Я всё равно вас уничтожу и стану герцогом этих земель, - шипел граф с той стороны защиты.
Разорванное сердце, видимо, не казалось, ему существенной раной, о чем свидетельствовало и его здоровье, снизившееся после удара Алексея совсем незначительно. Чудовище.