Следующее утро ничем не отличалось от предыдущего. Мне всё так же трудно было подняться, и даже умывание холодной водой не принесло желанной бодрости. Снова апатия и нежелание двигаться... честное слово, если бы не тормошивший меня волхв, я, наверное, так и сидел бы у потухшего костра да пялился бы на подёрнутые серым пеплом угли.
Бег по туманным тропам более или менее привёл меня в порядок. Постепенно хандра отступила и я довольно бодро чесал вперёд, направляемый твёрдой рукой учителя. И да, сосредоточенность на деле действительно помогала. Я так увлёкся этим процессом, что не заметил, как мы достигли поворотной точки маршрута. То есть, дошли до разлома. И лишь когда лапа Остромирова вдруг вцепилась в моё плечо, заставив замереть на месте, я опомнился... и заморгал, пытаясь понять, куда же нас занесло.
Впереди, в нескольких десятках метров от нас, стыдливо укрываемая клочьями густого тумана, зияла огромная пропасть, рассмотреть противоположный "берег" которой не представлялось возможным. Он просто терялся в белёсом мареве, изредка проступая сквозь неё ломаными линиями каменных уступов, уходящих куда-то далеко-далеко вниз, и теряющихся в постепенно сгущающихся тенях, укрывающих дно разлома непроницаемой тьмой. А ментал вокруг бурлил. Прав был Старицкий: с информационным полем здесь творилось что-то совершенно невообразимое. Оно волновалось, взрёвывало и хлестало, словно шторм в сороковых широтах. И это было... грандиозно. Опасно, невообразимо дико, но, тем не менее, совершенно удивительно. Казалось, вдохни напоенный этой силой воздух чуть поглубже, и тебя взметнёт вверх, словно осенний ветер срывает с ветки пожелтевший лист и несёт его высоко-высоко! Страшное ощущение... прекрасное ощущение.
- Эй-эй, Ерофей! Вернись к обществу! - странно ехидный голос Переплутова волхва ударил по ушам. Тряхнув головой, я всё же смог избавиться от странного наваждения и повернулся к учителю... чтобы тут же замереть на месте.
Не понял! За тот миг, что я наслаждался видами разлома, Остромиров успел переместиться на добрых полсотни метров в сторону, к какому-то кругу камней, больше всего напоминающему Стоунхендж... не разваленный Стоунхендж, с целыми арками высоких проходов, ведущих к площадке с прибором Граца, установленным чётко по центру. Вот именно у него и стоял Переплутов волхв, взирая на меня взглядом довольного наглого кота, обожравшегося сметаны и перевернувшего крынку с её остатками, на "радость" хозяйке.
- Ерофеюшка, ну что ты застыл, как неродной? Подойди, посмотри. Тебе понравится... наверное, - всё с той же странной улыбкой проговорил волхв. И я пошёл. А что делать? Эмпатия по-прежнему отказывает, чуйка тоже молчит, но разобраться-то в происходящем нужно, не так ли?