Горячее сердце, холодный расчет (Якунина) - страница 72

— «Новопассит». Литрами, — прописала самой себе лекарство Ритка.

— Ничего, ничего, ты просто наслушалась наших россказней про привидения, вот и обозналась, — хихикал Поль в кулачок.

И он увел ее, обнимая за талию, из этого ужасного музея восковых фигур. А Ритка была просто в шоке, она еле перебирала ватными ногами по ступенькам и с ужасом думала, что ей от привидений никуда не деться.


Молодежь провела в Шенонсо пять дней, и зачастую Риткиным гидом при осмотре поместья служил Поль — теперь она без сопровождающих никуда не ходила. Ну его на фиг, этот мир непознанного! К тому же Поль был отличным рассказчиком, прекрасно знавшим историю Франции в целом и поместья в частности, и его было приятно слушать.

И вообще за эти дни между ними установились теплые, дружеские отношения. Он очень выразительно на нее смотрел, ласково улыбался, при каждом удобном случае целовал ей ручки, в общем, вел себя как истинный джентльмен, ухаживающий за понравившейся ему женщиной. Поначалу Ритка была немного напряжена, ожидая с его стороны нажима или намека на переход в другую плоскость общения, полагая, что она еще не готова к близости с мужчиной. Поль же вел себя безукоризненно и после того единственного раза на лавочке в розарии больше не позволял себе вольностей.

Однажды она даже сама пожелала, чтобы он ее поцеловал, когда они гуляли по берегу реки Шер в лунном свете. Марго надеялась, что на этот раз на них никто ненароком не наскочит и не спугнет, и даже Диана де Пуатье, если им повезет, потерпит со своими купаниями до следующего раза. Ритка затормозила, делая вид, что она любуется видом серебрящейся лунной дорожки на черной воде, давая Полю возможность действовать. Он уловил намек и приобнял ее, но потом нерешительно застыл рядом.

— Какая красота! — жарко прошептала она и развернулась, создав все условия для поцелуя.

Но он ими не воспользовался. Ритка постояла еще немного и, сообразив, что дальше объятий дело не пойдет, двинулась дальше по дорожке. А за французами еще закрепилась слава пылких влюбленных и страстных ловеласов!

Зато с Наташей она успела очень тесно сблизиться. Ритке стало казаться, что она всю свою жизнь знала эту насмешливую, решительную и одновременно очень добрую девушку. Они болтали обо всем на свете, находя все больше точек соприкосновения. И в последний день их пребывания в Шенонсо Наташа позвала Риту погулять по парку, заявив, что на прощание следует пройтись по всем его закоулочкам.

Они начали с Аллеи Сильвии, огибавшей замок.

— Знаешь, Ритусик, — сказала Наташа, — мне иногда кажется, что я — Золушка, напялившая чужой наряд, но вот-вот обман раскроется, и меня вытурят с позором на задворки. И здесь, в Шенонсо, я особенно остро это чувствую.