— По-моему, ты говоришь полную ерунду. Ты — прекрасная принцесса, по праву одаренная всеми этими богатствами, — возразила Ритка.
— О, ты себе не представляешь, сколько мне пришлось копаться в золе, пока я не нашла ключик от рая, — горько усмехнулась Наташа.
И Ритке показалось, что Наташа хочет, чтобы ее расспросили о ее прошлом, потому что она сама опасается показаться навязчивой.
— Я помню, ты говорила о том, что жила в деревне и твой отец отличался повышенной любовью к женскому полу, — ступила Рита на зыбкую почву расспросов.
— Ну, это если мягко описать картину. На самом деле все было ужасно! Деревенька, в которой я родилась и выросла, находилась в семидесяти километрах от районного центра. Это была редкостная дыра. Моя мать умерла через месяц после моего рождения. У меня еще был брат, старше меня на семь лет, не знаю, что с ним стало. Когда ему исполнилось шестнадцать, он подался в Москву, с тех пор о нем ничего не было слышно. А наш батяня постоянно на ком-то женился. Точнее сказать, он приводил в дом каких-то теток и всем в деревне рассказывал, что ищет мать для дочки. Из шести моих мачех одна попалась хорошая.
Тут она мечтательно улыбнулась, и Ритка поняла, что образ этой женщины — одно из лучших воспоминаний детства, сохранившееся у Наташи.
— Тетка Тая сбежала от отца через три месяца, но обо мне не забыла, — продолжала она тем временем свою исповедь. — Она бы меня забрала к себе, только кто бы отцу убирал хату, стирал и готовил? Его бабы с ним только пили да предавались плотским утехам. Нет, я была его рабой. Но тетя Тая меня подкармливала, покупала иногда для меня одежду или перешивала что-то из своей, а ее сестра, Полина, занималась со мной немецким. Они-то и внушили мне мысль о том, что языки мне даются легко и мне обязательно следует ехать в город и поступать в институт на переводчика или учителя иностранных языков. И, как это ни странно, я смогла осуществить мечту моих деревенских фей — поступила в иняз.
Но больше всего я обязана одному парнишке, профессорскому сынку, который за малые радости студенческого секса привил мне хорошие манеры, вкус к нормальной жизни и вообще открыл мне глаза на мир. Все то, что ты перед собой видишь, — это плод его усилий. Жениться он на мне не мог ни при каких обстоятельствах, а я в него взяла и влюбилась. Это было ужасно — пустить в свое сердце того, кто никогда не будет твоим спутником жизни.
— Он что, дурак, — не утерпела Ритка, — как он мог тебя упустить?
— Он был очень умным, дурой была я, — мягко улыбнулась Наташа. — И я решила спрятаться от своей любви за границей, выйти замуж за месье Бо, преподавателя французского языка. Он практически не говорил по-русски. И хотя фамилия означала «Красивый», похож он был на мерзкую жирную крысу. Небольшого росточка, толстый, нет, даже рыхлый. Под его длинным острым носом торчали рыжеватые усики. Но это для меня был реальный пропуск в Париж.