Его глухой, словно немного простуженный голос вновь вызвал у меня странную реакцию: отозвался где-то внутри, царапнул душу, зацепил. Я ловила взгляд жениха, но он намеренно меня игнорировал, глядя поверх головы.
В этот момент к нам подлетел, причем в буквальном смысле, серокрылый леар с папкой в руках, подобострастно закрыл лицо и распахнул двери. Как оказалось, в кабинет, вполне уютный, даже, можно сказать милый, мягкий и не белый — глаза отдыхают. Я сразу присела в ближайшее кресло, не спрашивая разрешения, предположив, что возиться будут долго, ведь привычной оргтехники здесь не видно. Леары прошли к столу и занялись «выкупом за жену», как выразился поверенный шаэра.
Однако не прошло и пяти минут, а Арэнк замер у моего кресла. Я устало подняла глаза, пропутешествовав взглядом от мягких коричневых сандалий на его стопах, длинным мускулистым ногам в узких кожаных штанах, зацепилась за широкий пояс, лишенный местного декора, и жилетку, красиво облегающую сильный торс, плечи и руки жениха. Он приподнял кисть, показав, что и пальцы у него красивые, длинные, с аккуратными ногтями, но тут же разрушил хорошее впечатление коротким, показавшемся мне невежливым жестом, фактически приказав встать и следовать за ним.
На выходе из кабинета я обернулась, чувствуя спиной взгляд, и заметила в глазах шаэра подозрение или сомнение. Жаль, не понять, чем он обеспокоен: поведением Арэнка или размером выкупа? В коридоре нас ждали трое серокрылых незнакомцев. И когда они с суровыми лицами направились к нам, я испугалась, ожидая очередных происков судьбы.
— Твоя охрана, — походя «представил» их Арэнк.
Я вяло кивнула, поторапливаясь за быстро шагавшим женихом.
Охранники при этом выглядели если не потрясенными, то озадаченными точно. Изумленные глаза одного из них сверкнули злобой. Хотя, могла и ошибаться.
— Скорее! — скомандовал Арэнк, не поворачивая головы.
— Ав-ав! — не сдержалась я.
— На каком это языке и что значит? — замедлился Арэнк.
— А есть разница?
Он смерил меня нечитаемым взглядом и устремился к террасе, опять вынуждая меня бежать. Следом парили три серые тени. На «летном поле» я заартачилась, потому что дальше — бездна.
— Что опять? — сухо спросил жених.
— Дальше мы полетим?
В ледяных глазах недовольного мной мужчины застыл немой вопрос.
— Я не умею летать! — объявила я, бесстрашно глядя ему в лицо, а в душе обмирая.
Зачем? Зачем я выбрала его? Резко повернула голову и поймала взгляд одного из серых. Я не обманулась: на дне синих глаз охранника помимо злости мелькнула тень презрения. Ко мне? За что? Потому что не умею летать? А ведь до этого ко мне, белокрылой, ша и шаа проявляли уважение, были неизменно вежливы. Ситуация не нравилась мне все больше, вернее, откровенно пугала.