Мы сначала смотрели на это несуразное человеческое существо, на шее которого болтался медный рабский ошейник с больши́м кольцом и несколькими звеньями ржавой цепи. Небритый совсем.
Сразу стало понятно, что спешить некуда.
– Чего он спустит? – переспросил Никитин, наклонившись через борт телеги, отчего та накренилась.
– Сашка, не опрокинь! – звонко воскликнула Настя и начала осторожно слезать на землю.
Кираса все ещё не давалась ей, хотя девушка очень старалась.
– У-ух! – выкликнул парень и, качнувшись разок, сиганул через борт в своём раскрашенном доспехе, но все же не удержался и упал на пятую точку.
Сошедший ранее полицейский галантно подавал девушкам руку. Смотрелось это забавно. Офицер в белом кителе и дама в механической броне.
– Сударыня, нас не представили, – заговорщически произнёс он, когда вниз сошла Анна, – Семён Петрович Баранов. Уголовный сыск.
– Анна Дмитриевна, – ответила девушка и попыталась сделать лёгкий реверанс, но при этом задела телегу.
– Опрокинешь! – донёсся крик Ольги, которая стояла на краю и глядела то на меня, то на полицейского, приложившегося к механической перчатке Анны губами.
Тоже мне Казанова нашёлся. Но отставать не хотелось, и я тоже подал руку, встав так, чтоб спрыгивающая жена не сломала мне ногу или что иное. Броня весила изрядно.
– Ольга Ивановна, моя супруга, – представил я Олю, тоже подавшую руку полицейскому для поцелуя.
В следующий момент к штабс-капитану подошла наша юная ведьмочка.
– Настька я! – громко произнесла она, заложив руки за спину и закачавшись на месте.
Кажется, даже глупо хихикнула.
– Рад знакомству, сударыня.
– Про потеряшку не забудьте, – произнёс я и подошёл ближе к дому, в палисаднике которого засел ободранец.
– Не подходите! – заорал тот, подняв на вытянутых руках нечто рыжее и лохматое. – Я зверя спущу.
– А шавка-то дохлая, барин, – высказала Настя, встав рядом со мной. Она уже успела освоиться и перестала бояться, что отдадут на опыты. – Ужо кости в дырках шкуры видны.
– Я чары апокалипсиса знаю! – надрывался бедолага. – Я прошёл путь от раба до высшего чародея!
– Психический, – брезгливо произнесла Ольга, а потом достала с телеги фотоаппарат с большой лампой-вспышкой.
Она, не обращая ни на кого внимания, шагнула к самому забору и щёлкнула прибором.
– Я сейчас прокляну вас! – не унимался ободранец. – А Рауль разорвёт вас на куски!
– Что с ним делать? – спросил Сашка.
Но парень был не один, кто задумывался над этим вопросом. Оборванец выглядел умалишённым окончательно и бесповоротно. Мне сразу вспомнился Бен Ган из книги «Остров сокровищ». Именно так я себе и представлял брошенного на необитаемом острове пирата. Худой, небритый, грязный и в лохмотьях. Жаль, сундука с пиастрами нет.